Сале, Карл Теодор

Карл Теодор Сале

Карл Теодор Cале (дат. Carl Theodor Zahle; 19 января 1866 — 3 февраля 1946) — датский юрист и политик, глава правительства страны в 1909—1910 и 1913—1920. Был страстным борцом за мир, 1905 году стал соучредителем партии Радикальная Венстре. В течение многих лет занимал должность министра юстиции. С 1936 до 1945 года был членом правления все датского ежедневника Politiken.

Биография

Родился в Роскилле в семье сапожника Кристиана Лорица Готтлиба Сале и его жены Карен Эмилии. Смолоду интересовался политикой, позиционировал себя убежденным демократом в оппозиции к правительству Еструпа. 1890 году получил степень в области права, некоторое время работал в газетах. 1894 сдал экзамен в высшие суды.

Политическая карьера

1895 года был избран в нижнюю палату датского парламента. 1901 стал членом парламентского финансового комитета. Свой мандат хранил в 1928, после чего был избран в Ландстинг — верхней палаты парламента. Там он работал до 1939 года.

После споров с Йенсом Кристинсеном по поводу оборонного бюджета Сале вместе с другими недовольными членами Венстре создали новую политическую силу — Социальную либеральную партию, которую он и возглавил 1905 года. 1909 получил возможность сформировать правительство меньшинства, но уже в следующем году был вынужден сложить полномочия в связи с поражением его партии на выборах.

1913 года социальные либералы вместе с социал-демократами образовали большинство в нижней палате, а Сале возглавил правительство, руководившее страной до 1920 года.

Сале возглавлял правительство во время Первой мировой войны, поэтому основной его целью было поддержание нейтралитета страны. Ему это удалось благодаря усилиям министра иностранных дел Эрика Скавениус. Впрочем, хоть Дания и была нейтральной, все же она испытывала дефицит товаров и материалов, поэтому регулирование экономики стало необходимым.

После войны оппозиция имела накопленный гнев по отношению к правительству. Зале обвиняли в чрезмерно дружеском отношении к Германии во время войны, а также в чрезмерном регулировании экономики, что снизило доходы частного бизнеса. Кроме того возник вопрос относительно северного Шлезвига и, в частности, Фленсбурга. Под давлением оппозиции Зале должен был назначить внеочередные выборы, впрочем он отказался это делать. После этого король отправил его в отставку, что привело к политическому кризису, поскольку большинство считало, что Кристиан X действовал неконституционно.

Отрывок, характеризующий Сале, Карл Теодор

– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.