Салинас, Франсиско де
| Франсиско де Салинас | |
| Francisco de Salinas | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Страна: |
Испания |
| Научная сфера: |
Теория музыки |
| Место работы: | |
Франсиско де Сали́нас (исп. Francisco de Salinas) (1 марта 1513 года, Бургос — 13 января 1590 года, Саламанка) — испанский теоретик музыки и органист.
Очерк биографии
Потерял зрение в 10-летнем возрасте. Из обеспеченной семьи императорского казначея. Изучал классические языки, философию и риторику в университе Саламанки. Около 1537 г. поступил на службу к архиепископу Сантьяго-де-Компостелы Педро Сармиенто (Pedro Gómez Sarmiento de Villandrando; в 1538 был избран кардиналом). Сопровождая его в Италии, изучал там по рукописям древнегреческие и древнеримские трактаты о музыке. В 1553–58 служил органистом при дворе вице-короля в Неаполе. С 1559 жил в Испании, работал в кафедральных соборах Сигуэнсы и Леона органистом, с 1567 также преподавал музыкально-теоретические дисциплины в университете Саламанки.
Автор трактата «Семь книг о музыке» (De musica libri septem), опубликованного в Саламанке в 1577 году[1]. Книги 2–4 посвящены всему, что связано со звуковысотностью — интервалы, роды мелоса, деление монохорда, лады и др. В интервалике признавал обе терции и сексты консонансами, толкуя их как простые числовые отношения в чистом строе[2]. Хроматический тетрахорд греков предлагал весь заполнить полутонами, а энармонический — микроинтервалами (таким образом, установил понимание этих интервальных родов в современном смысле).
Учение о ритме и метре
Основными источниками (античной) метроритмической теории Салинаса, развитой в 5, 6, 7 книгах трактата, послужили Аристид Квинтилиан, Августин Блаженный («О музыке»), Теренциан Мавр и Марий Викторин («Грамматика»).
Проводя различие между ритмом и метром, Салинас говорит, что метр относится к ритму, как лад к конкретному напеву (VI.1). Стих же, по его словам, так относится к метру и ритму, как род мелоса и гармония относятся к хроме и диатону (VII.1). Метр всегда содержит заданное количество стоп, в то время как ритм объединяет неопределённое их количество (и ритм и метр представляются как сочетания долгих и кратких длительностей). Различные метры Салинас иллюстрирует примерами из народных песен (более 50), одно цитирование которых уже представляет чрезвычайную ценность.
В попытке экстраполировать античную метрику на поэзию своего времени Салинас неизбежно подменяет квантитативную трактовку стопы (чередование долгих и кратких слогов), природную для античного стиха, квалитативной (чередование ударных и безударных слогов), присущей новоевропейскому силлабо-тоническому стиху.
В методологии музыкальной науки, в отличие от Боэция и пифагорейцев (утверждавших примат разума над чувством), призывал поверять математические выводы (например, о том, чтó считать консонансом, а чтó диссонансом) слухом и музыкальным опытом.
Рецепция
Обширный трактат о музыке Салинаса не переиздавался в наше время (ни в виде факсимиле, ни в виде критической современной редакции). Переведён только на испанский язык. Полностью текст трактата опубликован в онлайне, в рамках проекта [www.chmtl.indiana.edu/tml/start.html Thesaurus musicarum Latinarum]: [www.chmtl.indiana.edu/tml/16th/SALMUS1_TEXT.html Liber I], [www.chmtl.indiana.edu/tml/16th/SALMUS2_TEXT.html Liber II], [www.chmtl.indiana.edu/tml/16th/SALMUS3_TEXT.html Liber III], [www.chmtl.indiana.edu/tml/16th/SALMUS4_TEXT.html Liber IV], [www.chmtl.indiana.edu/tml/16th/SALMUS5_TEXT.html Liber V], [www.chmtl.indiana.edu/tml/16th/SALMUS6_TEXT.html Liber VI], [www.chmtl.indiana.edu/tml/16th/SALMUS7_TEXT.html Liber VII].
Оду Салинасу посвятил Луис де Леон.
Напишите отзыв о статье "Салинас, Франсиско де"
Примечания
- ↑ Полное название трактата: «Семь книг о музыке, в которых развернуто и показано истинное учение о ней как в отношении гармонии, так и в отношении ритма, по суду чувства и разума» — «Francisci Salinae Burgensis Abbatis Sancti Pancratii de Rocca Scalegna in regno Neapolitano, et in Academia Salmanticensi Musicae Professoris, de Musica libri Septem, in quibus eius doctrinae veritas tam quae ad Harmoniam, quam quae ad Rhythmum pertinet, iuxta sensus ac rationis iudicium ostenditur, et demonstratur» (Salamanca: Mathias Gastius, 1577)
- ↑ Это открытие Салинас сделал независимо от Царлино и Фольяно, которые описали чистые терции и сексты ещё до Салинаса.
Библиография
- Francisco Salinas. Siete libros sobre la música. Primera versión castellana por Ismael Fernández de la Cuesta.- Madrid, 1983.- 775 pp. (перевод трактата о музыке на испанский язык).
- Daniels A.M. The «De musica libri septem» of Franciscus de Salinas. Diss., University of Southern California (USA), 1962.
- Музыкальная эстетика западноевропейского Средневековья и Возрождения /составление текстов и общая вступительная статья В. П. Шестакова.- Москва, 1966 (переводы фрагментов трактата на русский язык).
- Palisca C. Humanism in Italian Renaissance Musical Thought. New Haven (CT), 1985.
- Francisco de Salinas. Música, teoría y matemática en el Renacimiento. Eds. A. García-Pérez, P. Otaola Gonzales. Salamanca: Universidad de Salamanca, 2014 (сборник статей).
Отрывок, характеризующий Салинас, Франсиско де
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
