Салливан, Деннис

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Деннис Салливан
Dennis Sullivan
Место рождения:

Порт-Гурон (Мичиган)

Научная сфера:

математика

Место работы:

Институт высших научных исследований (IHES), Университет Стоуни-Брук

Альма-матер:

Принстонский университет, Университет Райса

Деннис Парнелл Салливан (англ. Dennis Sullivan; род. 12 февраля 1941[1]) — американский математик. Известен работами по топологии, как алгебраической так и геометрической, и по динамическим системам. Заведующий кафедрой имени Альберта Эйнштейна в аспирантуре Городского университета Нью-Йорка, профессор в университете Стони-Брук. Постоянный профессор Института высших научных исследований (1974—1997)[2].





Биография

Получил докторскую степень в 1966 году в Принстонском университете, диссертация на тему «Триангуляция гомотопических эквивалентностей» защищена под руководством Уильяма Браудера (англ. William Browder).

Является одним из основателей метода хирургии для классификации гладких многообразий, наряду с Браудером, Сергеем Новиковым и Уоллом (англ. C. T. C. Wall). В теории гомотопий выдвинул радикальную концепцию о том, что пространства могут быть непосредственно локализованы — ранее процедура локализации применялась лишь к алгебраическим конструкциям, построенным на основе пространства. Наряду с Даниелем Квилленом является основателем рациональной теории гомотопий.

В 1985 году доказал теорему об отсутствии блуждающих компонент.

В 1987 году совместно с Бёртоном Родином (англ. Burton Rodin) доказал гипотезу Тёрстона, относящуюся к проблеме упаковки римановой поверхности кругами (англ. circle packing theorem), согласно которой такими упаковками можно представить произвольные конформные отображения римановых поверхностей (сходятся к риманову отображению при стремлении радиусов кругов к нулю).

Награды и почётные звания

С 2012 года является действительным членом (фелло) Американского математического общества[3].

Напишите отзыв о статье "Салливан, Деннис"

Примечания

  1. Phillips, Anthony (2005), [books.google.com/books?id=yuGic0WClQ4C&pg=PR13#v=onepage&q&f=false "Dennis Sullivan"], in Takhtadzhi͡a︡n, Leon Armenovich, Graphs and patterns in mathematics and theoretical physics, Providence: AMS Bookstore, с. xiii, ISBN 0821836668 .
  2. [www.ihes.fr/jsp/site/Portal.jsp?document_id=1882&portlet_id=990 Anciens professeurs] (фр.). Проверено 17 августа 2013. [www.webcitation.org/6JFUnXofh Архивировано из первоисточника 30 августа 2013].
  3. [www.ams.org/profession/fellows-list List of Fellows of the American Mathematical Society] (англ.). Проверено 17 августа 2013. [www.webcitation.org/6IwCujJS1 Архивировано из первоисточника 17 августа 2013].

Ссылки

  • Джон Дж. О’Коннор и Эдмунд Ф. Робертсон. [www-groups.dcs.st-and.ac.uk/~history/Biographies/Sullivan.html Салливан, Деннис] (англ.) — биография в архиве MacTutor.
  • [math.gc.cuny.edu/homepages/sullivan.html Sullivan’s homepage at CUNY]
  • [www.math.sunysb.edu/~dennis/ Sullivan’s homepage at SUNY Stony Brook]


Отрывок, характеризующий Салливан, Деннис

– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.