Сальдивар-и-Ласо, Рафаэль
| Рафаэль Сальдивар-и-Ласо исп. Rafael Zaldívar<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1 мая 1876 — 21 июня 1885 | |||
| Предшественник: | Андрес дель Валье Родригес | ||
| Преемник: | Фернандо Фигероа | ||
| Вероисповедание: | католик | ||
| Рождение: | 1834 | ||
| Смерть: | 2 марта 1903 Париж, Франция | ||
Рафаэль Сальдивар-и-Ласо (Сан Алексо, 1834 — Париж, 2 марта 1903 г.) — Президент Сальвадора с 1 мая 1876 по 21 июня 1885 года. Рафаэль изучал медицину в Европе и начал свою карьеру в качестве врача. В 1860 году он был назначен заведующим кафедрой философии и гигиены в университете Гватемалы. После ухода с этого поста, Сальдивар-и-Ласо занялся политикой и был избран в Палату представителей Гватемалы, а затем в Сенат, и, наконец, избран президентом в 1876 году.
Именно под его администрацией либеральные реформы упразднили коллективную собственность по всей стране. Президент был против возрождения Соединённых провинций Центральной Америки. Позже он был свергнут в результате военного переворота и его сменил генерал Фернандо Фигероа. Рафаэль Сальдивар-и-Ласо умер в Париже в 1903 году.
|
Это заготовка статьи о политическом деятеле. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Сальдивар-и-Ласо, Рафаэль"
Отрывок, характеризующий Сальдивар-и-Ласо, Рафаэль
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
