Сальпингоофорит

Сальпингоофорит (от греч. sálpinx, родительный падеж sálpingos — труба и новолат. oophoron — яичник; син. — аднексит) — воспаление придатков матки (маточных труб и яичников) животных и человека.

Причины возникновения

У женщины возникает при проникновении в маточные трубы, а затем и в яичники стафилококков, стрептококков, кишечной палочки, гонококков, микобактерий туберкулёза и других патогенных микроорганизмов. Кокки и кишечная палочка попадают из матки восходящим путём, а микобактерий туберкулёза — с током крови из лёгких и других органов.

Аднексит может быть спровоцирован переутомлением, ослабленным иммунитетом, купанием в холодной воде и др. Откладывать лечение аднексита (даже легко протекающих вагинитов и вульвитов) нельзя из-за возможных осложнений.

Острое воспаление придатков матки может возникнуть на фоне общего инфекционного заболевания, вследствие ослабления иммунитета. При этом происходит попадание возбудителя в область малого таза из очага инфекции, которым может быть воспаленная гайморова пазуха или гнойные миндалины.

Передача инфекции может произойти и половым путём, особенно если половой контакт происходил во время менструации, сразу после аборта или другого внутриматочного вмешательства.

Часто возникновение острого аднексита или обострение хронического аднексита возникает после аборта, который является сильнейшим стрессом для организма. Причиной обострения уже существующего хронического воспаления придатков может послужить переохлаждение, отсутствие нормального питания, стрессы и постоянное переутомление.

Развитие заболевания

Развитие воспалительного процесса приводит к нарушению целостности эпителиального покрова маточных труб, инфильтрации их стенок; они спаиваются с яичниками в единое воспалительное образование. Течение сальпингоофорит острое, подострое или хроническое с наклонностью к рецидивам.

Острое и подострое течение болезни

При остром процессе беспокоят боли в нижней части живота, общее недомогание, температура повышается до 38—38,5 °С, живот напряжён в нижних отделах, болезненный при пальпации. Эти явления стихают при переходе заболевания в подострую фазу. Симптомы острого аднексита: больная жалуется на высокую температуру, озноб, потливость, признаки общей интоксикации в виде мышечных или головных болей. Отмечается сильная боль внизу живота и в пояснице, могут быть нарушения мочеиспускания. Живот может быть напряжённым, болезненным при ощупывании. При гинекологическом осмотре определяются отёчные, увеличенные, болезненные придатки. Иногда могут наблюдаться признаки поражения тазовой клетчатки. При наличии у больной одновременно воспаления матки могут быть жалобы на гнойные выделения из половых путей.

Симптомы хронического сальпингоофорита: боли тупого, ноющего характера внизу живота, в паховых областях, нередко во влагалище. Характерны отражённые боли, возникающие по ходу тазовых нервов, интенсивность боли не соответствует характеру изменений в половых органах. Хронический сальпингоофорит сопровождается периодическими обострениями.

Женщины, страдающие хроническим воспалением придатков матки, часто пребывают в угнетённом психологическом состоянии.

Второй симптом хронического аднексита — нарушения менструального цикла. Это связано с изменениями функции яичников, возникшими в результате воспаления. Формируется гипофункция яичников, что ведет к снижению уровня женских половых гормонов. Месячные как правило обильные, болезненные, возможны выделения со сгустками. Происходит сбой менструального цикла, менструации начинают приходить нерегулярно, так же увеличивается их продолжительность. Однако в некоторых случаях отмечается противоположная картина: выделения становятся скудными, продолжительность менструации сокращается. Нарушения половой функции, полового влечения. Появление боли при половых контактах. Обострения провоцируют стресс, переутомление, переохлаждение, смена климата, наличие общего заболевания и т. п.

Хроническое течение болезни

При хроническом сальпингоофорите возникают периодические или постоянные боли в нижней части живота и пояснице, бесплодие, нарушения менструального цикла. При влагалищном исследовании находят увеличенные придатки матки.

Диагностирование болезни

Диагноз основывается на данных анамнеза (осложнённое течение абортов или родов, беспорядочная половая жизнь, туберкулёз лёгких и пр.), особенностях клинической картины заболевания и результатах инструментально-лабораторного исследования. При подозрении на гонорею проводят специальное обследование, для выявления туберкулёзного сальпингоофорита применяют гистеросальпингографию, посевы менструальной крови, введение туберкулина и другие методы.

Лечение

В подострой стадии осторожно переходят к физиотерапевтическим процедурам, которые назначают и при хроническом сальпингоофорите (грязи, ультразвук, диатермия и др.). Раннее начало лечения препятствует образованию рубцовых изменений в придатках матки и возникновению стойкого бесплодия. Гнойный сальпингоофорит требует оперативного лечения, туберкулёзный сальпингоофорит — применения противотуберкулёзных средств.

Лечение острого аднексита

Тяжелые формы острого воспаления придатков должны лечиться только в больнице. Назначаются антибиотики широкого спектра действия в виде внутримышечных или внутривенных инъекций, обязательно назначаются лекарства, угнетающие рост анаэробов. Для снятия симптомов общей интоксикации применяют внутривенное капельное введение растворов, витамины. В случае развития перитонита или образования гнойных мешочков в области маточных труб производится оперативное лечение.

Сейчас в медицине практикуют лапароскопические операции, при которых через 2—3-сантиметровый разрез на передней брюшной стенке с помощью специального прибора — лапароскопа — выполняется необходимый объем вмешательства. Также применяются иммуномодуляторы. При оказании первой помощи возможно использовать холод на надлобковую область. В этом случае нагрев противопоказан, использовать грелку нельзя.

Лечение хронического аднексита

При обострениях возможно и желательно назначение курса антибиотиков, который может сопровождаться назначением препаратов, обладающих иммуномодулирующим эффектом. Необходим прием поливитаминов, общеукрепляющих средств, препаратов, обладающих антиаллергическим эффектом. Назначаются анальгетики, иглорефлексотерапия, психотерапия, точечный массаж. В периоды ремиссии рассасывающая терапия (грязевые тампоны, свечи, ультразвук, магнитотерапия, электрофорез йода, цинка, меди) и физиотерапия. Санаторно- курортное лечение также благоприятно сказывается на пациентках. В настоящее время при лечении хронических аднекситов для удлинения периода ремиссии используют гормональные контрацептивы, они назначаются на 6—8 месяцев, а иногда и на более длительный срок. При выраженном болевом компоненте, обширном рубцово-спаечном процессе в малом тазу и формировании в области придатков жидкостных мешочков (гидро- и пиосальпинксов) показано оперативное лечение. Производится рассечение и удаление спаек, восстановление проходимости маточных труб, удаление гнойных и жидкостных образований, которые появились в результате перенесенного воспаления. Восстановление проходимости маточных труб не означает нормализацию их функции, риск бесплодия при выраженном спаечном процессе в малом тазу даже после удачно проведенной операции остается высоким.

Профилактика

Профилактика сальпингоофорита направлена на предупреждение возможности занесения возбудителей инфекции во время родов и абортов. Профилактика гонорейных и туберкулёзных сальпингоофоритов проводится по общим правилам борьбы с этими заболеваниями.

Отрывок, характеризующий Сальпингоофорит

Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.