Самбал (народ)

Самбал (исп. Zambales, Zambalenos) — группа народов на Филиппинах, говорящих на языках самбальской языковой группы (См. Филиппинские языки). Они населяют в основном территорию провинции Самбалес и частично приграничные районы соседних провинций. Это термин также употребляется в отношении жителей вышеназванной провинции, независимо от их этнической принадлежности.

Языки

Самбальцы относятся к народам австронезийской языковой семьи (См. Австронезийские языки). Основные из самбальских языков — тина, болинао, ботолан. Они особенно близки к языку капампанган и к древним формам тагальского, распространенным ныне в провинции Рисаль.

История

Предполагается, что самбальцы первоначально вытеснили автохтонное население данной территории, аэта, а позже были вытеснены частично сами миграционной волной тагалов. Версия происхождения самого этнонима такова: от малайского слова «самба», что значит «поклоняться, почитать», первые испанцы образовали термин для обозначения местных жителей, самбали.

Традиции

Традиции самбальцев разнообразны. Очевидно, что часть их заимствована у соседних народов. Традиционная одежда — общефилиппинского типа, это — рубахи с короткими рукавами, короткие штаны, с разноцветной вышивкой и украшениями.

Встречаются также различные варианты ухода за волосами. Чаще всего мужчины стригут волосы спереди, у лба, а от макушки до затылка оставляют длинными. Самбальцы прославились, как воинственные племена, часто устраивавшие кровавые нападения на испанских поселенцев. Их нанимали и другие племена филиппинцев, которые выступали против испанских колонизаторов. У них существовал такой жестокий вид казни за убийство, когда виновному пробивали отверстие в черепе и выскребали мозги.

Понадобилось сто первых лет колониальной эпохи, чтобы реорганизовать жизнь самбальцев и привести их уклад жизни к католическим и испанским культурным нормам.

Источники

Английский раздел Википедии

Отрывок, характеризующий Самбал (народ)

– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.