Самовозгорание торфа

Самовозгорание торфа — процесс, происходящий исключительно в добытом торфе с влажностью около 35%. Этому процессу предшествует разогревание (в некоторых случаях — саморазогревание) торфа до критической температуры 60—65 °С. Случаи саморазогревания и последующего самовозгорания встречались только в штабелях (караванах) добытого фрезерного торфа.

Достоверных случаев самовозгорания торфа в залежи (даже в осушенной и разработанной залежи), равно как в неосушенном болоте, не известно.

По словам доктора технических наук Олега Степановича Мисникова, заведующего кафедрой геотехнологии и торфяного производства Тверского государственного технического университета, торфяники не самовозгораются.

"Самовозгорание залежи — это миф. Торф может самовозгореться только в штабеле, и то при стечении многих обстоятельств".

В исключительных случаях возможно самовоспламенение, но оно происходит лишь в буртах ("караванах") собранного и сложенного для просушки торфа. Случаи саморазогрева и даже самовозгорания добытого и высушенного торфа встречались только при нарушении условий складирования. В связи с тем, что объемы добычи торфа за последние сорок лет резко сократились, а большинство ранее уложенных буртов было использовано и сгорело, случаи самовоспламенения торфа на брошенных торфяных месторождениях становятся пренебрежимо редкими [www.forestforum.ru/fires.php?str=4#9b].

Причины торфяных пожаров

В подавляющем большинстве случаев причины торфяных пожаров носят антропогенный характер:

• палы травы
• не затушенные костры
• брошенные сигаретные окурки
• повторное возобновление горения некачественно потушенных очагов (в том числе перезимовавших)

Экспертные обоснования невозможности самовозгорания торфа

О.С. Мисников, доктор технических наук:

"Если вы положите руку на торф, приготовленный к уборке, вам покажется, что он «живой» — чуть-чуть теплее окружающей среды, потому что он хорошо аккумулирует солнечную энергию. Этот тёплый торф закладывают в штабель и засыпают всё новыми порциями добытого торфа. Внутренняя часть штабеля оказывается хорошо теплоизолированной, там появляются зоны примерно на 5 градусов С теплее окружающей среды. Это благоприятные условия для микроорганизмов особого типа, которые развиваются с выделением тепла.

В науке существуют различные модели процесса саморазогревания торфа, но наиболее распространена следующая. Температура внутри штабеля растёт и достигает диапазона 72—80 градусов С, затем биохимические процессы в очаге затухают и идёт химическое разложение торфяной массы. Интенсивное саморазогревание начинается, когда тепла в активной зоне образуется в три раза больше, чем из неё отводится. Как правило, это бывает при высоте штабеля больше 2 м. В результате в «активной» зоне образуется так называемый полукокс с высокой способностью к окислению: чтобы он начал окисляться, достаточно кислорода воздуха. Если в этот момент штабель вскрыть (например, при погрузке экскаватором), воздух хлынет в активную зону и может произойти самовозгорание. В осушенном торфянике такие условия невозможны. В нем воздух есть всегда."[www.nkj.ru/archive/articles/19409/index.php?PAGEN_3=1&ELEMENT_ID=19409#nav_start_3]

Данную особенность торфа как горючего материала (очень лёгкое возобновление тления, начиная с критической температуры 60 — 65 °С. ) необходимо учитывать для его качественного тушения. Она определяет основную сложность при тушении торфа. Тление может легко возобновляться после некачественного тушения от недостаточно охлаждённых участков. Важно понимать, что такие случаи возобновления торфяного пожара - это не склонность торфа к самовозгоранию, а незавершенное тушение. Поэтому в практике тушения торфа критической (максимально допустимой) температурой при инструментальном контроле качества тушения принято считать 40 °С. Это позволяет с гарантией не пропустить участки, достигшие критических температур и способные к дальнейшему саморазогреву.[forestforum.ru/info/fires/peatfires.pdf]

Глаголев М. В.

[www.hij.ru/read/articles/man/4948/ Миф о самовозгорании болота.]

Григорий Куксин, руководитель противопожарной программы Гринпис России:

«Из нескольких сотен обследованных нами торфяных пожаров ни разу не было причин предположить возможность самовозгорания (всегда были очевидны иные причины). Вера в самовозгорания не позволит обеспечить нормальную систему патрулирования территорий и раннего обнаружения очагов. Пока нет сформированной связи в головах людей, принимающих решения, между появлением очагов тления торфа, и, например, поджогами травы весной, не будет и раннего обнаружения этих пожаров» [www.forestforum.ru/viewtopic.php?t=17004]

См. также

• Торф
• Торфяной пожар

Ссылки

• [www.forestforum.ru/fires.php?str=4#9c Общая информация о торфяных пожарах, основные источники данных о торфяных пожарах] // Лесной форум Гринпис России.
• [www.hij.ru/read/articles/man/4948/ Глаголев М. В. Миф о самовозгорании болота.]
• [www.nkj.ru/archive/articles/19409/index.php?PAGEN_3=2&ELEMENT_ID=19409#nav_start_3 Журнал "Наука и жизнь", Торф как национальная идея]
• [forestforum.ru/info/fires/peatfires.pdf Рекомендации по тушению торфяных пожаров на осушенных болотах]
• [www.forestforum.ru/viewtopic.php?t=17004 Мифы о торфяных пожарах]

Отрывок, характеризующий Самовозгорание торфа

Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…