Самозарядный карабин Симонова

Самозарядный карабин Симонова
СКС со штыком в походном положении
Тип:	самозарядный карабин
Страна:	СССР СССР
История службы
Годы эксплуатации:	с 1949 года (См. История)
На вооружении:	См. Страны-эксплуатанты
Войны и конфликты:	Корейская война, Вьетнамская война, Война в Афганистане, Горячие точки на постсоветском пространстве, в том числе Вооружённый конфликт на востоке Украины
История производства
Конструктор:	Симонов, Сергей Гаврилович
Разработан:	1945 год
Годы производства:	1949 год — начало 1950-х
Всего выпущено:	более 15 000 000
Варианты:	См. Варианты
Характеристики
Масса, кг:	3,75 (без патронов) 3,9 (снаряжённый)
Длина, мм:	1260/1020 (со штыком в боевом/ походном положении)
Длина ствола, мм:	520
Патрон:	7,62×39 мм (См. Патроны)
Калибр, мм:	7,62
Принципы работы:	отвод пороховых газов, запирание перекосом затвора вниз, самозарядный
Скорострельность, выстрелов/мин:	35—40 (боевая)
Начальная скорость пули, м/с:	735
Прицельная дальность, м:	1000
Максимальная дальность, м:	400 (эффективная) 3600 (полёт пули)
Вид боепитания:	коробчатый двухрядный неотъёмный магазин, заряжаемый обоймой на 10 патронов
Прицел:	секторный
Изображения на Викискладе?:	Самозарядный карабин Симонова

Самозарядный карабин СимоноваСамозарядный карабин Симонова

7,62-мм самозарядный карабин Симонова (СКС, Индекс ГРАУ — 56-А-231, за рубежом также известен как СКС-45) — советский самозарядный карабин конструкции Сергея Симонова, принят на вооружение в 1949 году.

История

После принятия в 1943 году на вооружение промежуточного патрона 7,62×39 мм конструкции Н. М. Елизарова и Б. В. Сёмина развернулись работы по созданию новой системы стрелкового вооружения под этот патрон. Первые образцы СКС под патрон 7,62×39 мм были созданы Симоновым к концу 1944 года на основе карабина, разработанного им же в рамках конкурса на новый карабин ещё в 1940—1941 годах, но не пошедшего в производство из-за эвакуации заводов. Помимо патрона отличиями нового карабина стали неотъёмно-откидной штык, отсутствие дульного тормоза-компенсатора, съёмная газовая камора. Небольшая партия новых карабинов проходила испытания в действующих частях 1 Белорусского фронта в начале 1945 года, а также поставлялась на курсы «Выстрел». Оружие получило положительные отзывы, однако доводка карабина и самого нового патрона продолжалась вплоть до 1949 года, когда СКС поступил на вооружение Советской Армии.

В течение десятилетия СКС стоял на вооружении армии наряду с автоматом Калашникова и ручным пулемётом Дегтярёва. Все три образца под промежуточный патрон существенно дополняли друг друга, имели определённые преимущества и недостатки. Так, например, АК за счёт возможности стрельбы очередями создавал большую плотность огня, что увеличивало эффективность стрельбы на небольших расстояниях, а также при ведении огня по групповым целям. В то же время, прицельная линия и ствол СКС на 10 и 10,5 см соответственно длиннее, чем у АК, что положительно сказывалось на точности. За счёт автоматизации заряжания и возможности пополнять магазин с помощью обоймы карабин удовлетворял всем требованиям ведения огневого боя на средних и дальних дистанциях. К концу 50-х годов, с целью унификации стрелкового оружия в Советской Армии, было принято решение о повсеместной замене в стрелковых частях карабинов автоматами. По мнению командования, наряду с несомненным преимуществом АК в высокой плотности огня стрелковых подразделений, преимуществом СКС в ведении одиночного огня можно пренебречь, так как в современном бою последний фактор уже не играл решающей роли.

Тем не менее, СКС до конца 80-х годов состоял на вооружении ряда инженерных, военностроительных частей, частей обеспечения, там, где ведение огневого боя не являлось основной задачей.

В настоящее время СКС состоит на вооружении военизированной охраны (ВОХР), а также, благодаря своим эстетическим качествам, используется в качестве парадно-церемониального оружия, в частности, Ротой почетного караула 154-го отдельного комендантского полка (сейчас более известен как Преображенский полк).

Также СКС поставлялся на вооружение во многие страны Азии и Африки и широко применялся в вооружённых конфликтах 50-70-х годов, в том числе в Корейской и Вьетнамской войне. Данным карабином советского или китайского производства снабжались наиболее боеспособные части Вьетконга^{[нейтральность?]}, а в ходе боевых действий было выявлено удовлетворение СКС требованиям войны в джунглях. По сути карабин обладал даже избыточной огневой мощью, поскольку столкновения с американскими военными проходили на дистанциях, гораздо меньших, чем дальность эффективной стрельбы из СКС. Также была отмечена более высокая скорострельность оружия по сравнению с обычными магазинными винтовками, что играло немаловажную роль в скоротечных боях.

Как это часто случалось с образцами советского оружия, в дружественных странах было налажено производство лицензионных копий карабина: Тип 56 (КНР), Karabiner-S (ГДР), Тип 59 и Тип 59/66 (югославские варианты, обладающие дульной насадкой и откидным прицелом для стрельбы ружейными гранатами), «Рашид» (египетский вариант с изменённой конструкцией ствольной накладки, крышки ствольной коробки и иным расположением рукоятки перезаряжания) и другие варианты. Всего, с учетом отечественных и зарубежных предприятий, было выпущено более 15 000 000 экземпляров. В современном мире СКС является популярным образцом гражданского оружия (во многом благодаря своей низкой стоимости, неприхотливости и надёжности), так в США было продано до 2,5 миллионов карабинов, также в продаже имеется широкий ассортимент аксессуаров американского производства (складные приклады, оптические прицелы, отъёмные магазины и многое другое).

Устройство

Карабин состоит из следующих частей и механизмов:

• Ствол со ствольной коробкой, штыком и прицельными приспособлениями,
• крышка ствольной коробки,
• затвор,
• возвратный механизм,
• газовая трубка со ствольной накладкой,
• газовый поршень,
• толкатель с пружиной,
• ударно-спусковой механизм,
• магазин;
• ложа.

Для быстрого наполнения неотъёмного магазина на 10 патронов используется обойма. Для использования обоймы на затворной раме имеются специальные направляющие. По израсходовании патронов, при пустом магазине, после последнего выстрела затвор становится на затворную задержку, что снижает время на последующее пополнение магазина патронами.

Прицельные приспособления СКС состоят из прицела и мушки. Прицел в свою очередь состоит из колодки прицела с пластинчатой пружиной, прицельной планки и хомутика с защёлками и пружинами. Колодка прицела имеет два сектора для придания прицельной планке определенной высоты. На планке нанесена шкала с делениями от 1 до 10 (обозначающими дальность стрельбы в сотнях метров) и буквой «П» (постоянная установка прицела, соответствующая прицелу 3).

Штык — клинковый неотъёмно-откидной, состоит из клинка с основанием и трубки с пружиной (обеспечивающей амортизацию штыка для однообразного боя СКС независимо от положения штыка). Некоторые ранние карабины имели игольчатый штык.

В комплект карабина входят: принадлежность (шомпол, протирка, ёршик, выколотка, пенал и маслёнка), ремень, патронные сумки и обоймы.

Перезаряжание СКС после очередного выстрела производится автоматически, для чего используется энергия пороховых газов, отводимых из канала ствола. Запирание канала ствола осуществляется путём перекоса затвора вниз. Ствол чернокованный, не хромированный.

Принцип действия автоматики

В момент выстрела, когда пуля проходит по каналу ствола, пороховые газы под высоким давлением через специальное отверстие в стенке ствола устремляются в газовую камору, где приводят в движение газовый поршень, толкатель, а вместе с ним и затвор. Затвор, в свою очередь открывает канал ствола, сжимает возвратную пружину и взводит курок. При этом гильза извлекается из патронника и выбрасывается наружу.

Далее затвор под действием возвратного механизма возвращается вперёд, досылая новый патрон в патронник и закрывая канал ствола. Боковая грань остова затвора упирается в боевой упор, а запирающий выступ стебля затвора удерживает остов затвора в данном положении. После этого для выстрела необходимо отпустить спусковой крючок и вновь нажать его.

При выстреле последним патроном затвор встанет на остов затвора и не пойдёт дальше, что будет являться сигналом для стрелка о необходимости перезарядки.

Разборка, сборка и обслуживание

Неполная разборка СКС производится для чистки, смазки и осмотра в следующем порядке:

1. извлечение пенала с принадлежностями из приклада;
2. отделение шомпола;
3. отделение крышки ствольной коробки;
4. извлечение возвратного механизма;
5. извлечение затвора;
6. отделение остова от стебля затвора;
7. отделение газовой трубки со ствольной накладкой.

Сборка после неполной разборки осуществляется в обратной последовательности.

Полная разборка СКС производится для чистки при сильном загрязнении, после нахождения под дождём или в снегу, при переходе на новую смазку и ремонте в следующем порядке:

1. неполная разборка;
2. извлечение толкателя с пружиной;
3. отделение ударно-спускового механизма;
4. отделение магазина;
5. отделение ствола со ствольной коробкой от ложи;
6. разборка ударно-спускового механизма;
7. разборка возвратного механизма;
8. отделение ударника и выбрасывателя от остова затвора.

Сборка после полной разборки производится в обратном порядке.

Рекомендуется летом (при температуре выше 5 °C) использовать ружейную смазку и щелочной состав (для очистки от порохового нагара), а зимой (от +5 °C до −50 °C) — жидкую оружейную смазку (для смазки и очистки от нагара), тщательно удалив (промыв все металлические части в керосине или жидкой ружейной смазке, тщательно протерев ветошью или паклей, затем снова промыв и обтерев чистой ветошью) перед этим летнюю смазку. Для хранения на складе в течение длительного времени карабин обильно смазывается смесью, состоящей из 50 % пушечной и 50 % ружейной смазки, путём двукратного опускания вычищенных металлических частей в ванны с горячей смазкой.

Патроны

Стрельба из СКС ведётся патронами образца 1943 года (7,62×39 мм) со следующими типами пуль:

• обыкновенная (суррогатированная) со стальным сердечником предназначена для поражения живой силы противника, расположенной открыто или за препятствиями, пробиваемыми пулей. Оболочка — стальная плакированная томпаком, сердечник — стальной, между оболочкой и сердечником — свинцовая рубашка. Не имеет отличительной окраски.
• трассирующая предназначена для целеуказания и корректирования огня на расстояниях до 800 м, а также поражения живой силы противника. Сердечник состоит из сплава свинца с сурьмой, за ним находится стаканчик с запрессованным трассирующим составом. Цвет головной части — зелёный.
• бронебойно-зажигательная предназначена для зажигания горючих жидкостей и поражения живой силы, находящейся за легкобронированными укрытиями на дальностях до 300 м. Оболочка — с томпаковым наконечником, сердечник — стальной со свинцовой рубашкой. За сердечником в свинцовом поддоне находится зажигательный состав. Цвет головной части — чёрный с красным пояском.
• зажигательная предназначена для воспламенения горючих жидкостей в железных баках толщиной до 3 мм, легкозагорающихся материалов на дальностях до 700 м и целеуказания на расстояниях до 700 м. Зажигательный состав находится между оболочкой (с томпаковым наконечником) и стальным сердечником, рубашка — стальная. За сердечником и рубашкой находится стаканчик с трассирующим составом. Цвет головной части — красный.
• охотничья, оболочечная, со свинцовым сердечником предназначена для охоты и тренировочной стрельбы. Оболочка — стальная плакированная томпаком, сердечник — свинцовый.

Характеристики

Дальность прямого выстрела по грудной фигуре составляет 365 м. Сосредоточенный огонь из СКС ведётся на дальность до 800 м, а по воздушным целям — до 500 м. Пуля сохраняет своё убойное действие на дальности до 1,5 км.

Требования нормального боя для СКС:

• все четыре пробоины вмещаются в круг диаметром 15 см;
• средняя точка попадания отклоняется от контрольной точки не более чем на 5 см в любом направлении.

Проверка боя осуществляется стрельбой по чёрному прямоугольнику высотой 35 см и шириной 25 см, укрепленному на белом щите высотой 1 м и шириной 0,5 м. Дальность стрельбы — 100 м, прицел —3, положение — лёжа с упором, штык — в боевом положении, патроны — с обыкновенной пулей.

Рассеивание пуль при стрельбе из приведённого к нормальному бою СКС
Дальность стрельбы, м	Срединные отклонения по высоте, см	Срединные отклонения по ширине, см	Сердцевинные полосы по высоте, см	Сердцевинные полосы по ширине, см	Энергия пули, Дж
100	3	2	8	7	1618
200	6	4	16	14	1226
300	9	7	26	23	932
400	12	10	38	33	716
500	17	14	53	44	559
600	23	19	73	57	441
700	30	24	92	72	353
800	38	29	116	89	304
900	47	34	144	108	265
1000	57	40	176	130	235

Где срединное отклонение — половина ширины срединной полосы рассеивания, вмещающей 50 % всех попаданий, а сердцевинная полоса — полоса рассеивания, содержащая в себе 70 % попаданий.

Варианты

На основе СКС были разработаны охотничье-промысловые карабины:

• ОП-СКС (охотничье-промысловый) — СКС, переделанный на заводе «Молот» или Тульском оружейном заводе из боевого оружия в охотничье путём удаления прилива под штык, опиливания прицельной планки до 300 метров и добавления штифта в ствол (согласно Закону «Об оружии»). В остальном СКС и ОП-СКС полностью одинаковы.
• ТО3-97 «Архар» — вариант, разработанный на Тульском оружейном заводе и отличающийся от СКС креплением для оптического прицела ПО-4х34 и видоизмененной деревянной либо пластиковой ложей, более пригодной для охоты. Прицельная планка ограничена до 300 метров, имеется штифт в стволе.
• КО СКС (карабин охотничий) — вариант ЦКИБ СОО.
• НПО «Форт» выпускает две модификации: СКС-МФ (советские карабины СКС без штыка) и "Форт-207" (советские карабины СКС с новыми цевьем и прикладом из чёрной пластмассы)

Данные карабины пользуются большой популярностью среди охотников-промысловиков благодаря невысокой цене, простоте в обслуживании, неприхотливости и надёжности. Карабин безотказно работает при температурах от −50 до +50 градусов Цельсия (показателем высокой надёжности СКС может служить то, что именно этот карабин взяли с собой участники экспедиции «Трансарктика 2006» для защиты от белых медведей). Принято считать, что в основном данные варианты СКС используются для стрельбы по быстрым и относительно небольшим животным вроде волков или лисиц, поскольку патрон 7,62×39 мм не позволяет эффективно поражать крупную дичь. В то же время необходимо учесть, что расхожее мнение о недостаточной эффективности патрона 7,62×39 на традиционных для России охотах можно обосновать, лишь сравнивая этот калибр с заведомо более мощным (например, 7,62×54 мм R). Слабое останавливающее действие пули стандартных боевых патронов (а не низкая эффективность патрона в целом, как принято считать), помноженное на неумение стрелять — вот основная причина всевозможных рассказов о лосях и кабанах с десятком ранений. Проблема решается использованием на охотах охотничьих боеприпасов с полуоболочечными или экспансивными пулями, обладающими достаточным останавливающим действием при поражении среднего зверя (волк, кабан, олень, медведь, косуля) и обеспечивающими уверенное поражение дичи, а так же всесторонняя тренировка меткости охотников - вплоть до сдачи нормативов перед охотничьим сезоном.

Учитывая огромное количество СКС, которое в настоящее время находится на складах, в Российской Федерации, Украине, Беларуси и других республиках бывшего Советского Союза существует ряд предприятий, которые занимаются переделкой карабинов СКС в ОП-СКС и «Архар», после чего карабины уже в гражданском варианте поступают в торговую сеть.

Страны-эксплуатанты

• британская колония Аден
• Албания Албания
• Алжир Алжир
• Ангола Ангола
• Афганистан Афганистан
• Бангладеш Бангладеш
• Бенин Бенин
• Болгария Болгария
• ГДР ГДР Выпускались по лицензии под индексом Karabiner-S.
• Вьетнам Вьетнам
• Египет Египет
• Гвинея Гвинея
• Гвинея-Бисау Гвинея-Бисау
• Гайана Гайана
• Йемен Йемен
• Камбоджа Камбоджа
• Кабо-Верде Кабо-Верде
• КНР КНР
• Казахстан Казахстан — на вооружении военизированной охраны
• КНДР КНДР
• Коморы Коморы
• Лаос Лаос
• Либерия Либерия
• Мадагаскар Мадагаскар
• Мозамбик Мозамбик
• Оман Оман
• Румыния Румыния
• Россия Россия — на вооружении военизированных и сторожевых подразделений вневедомственной охраны МВД РФ
• Сан-Томе и Принсипи Сан-Томе и Принсипи
• Сейшельские Острова Сейшельские Острова
• Сьерра-Леоне Сьерра-Леоне
• Шри-Ланка Шри-Ланка
• Судан Судан
• Танзания Танзания
• Уганда Уганда
• Украина Украина — на вооружении государственной службы охраны, также ограниченно применяется армией (в виде импровизированной снайперской винтовки) и (массово) добровольческими формированиями.
• Экваториальная Гвинея Экваториальная Гвинея
• Югославия Югославия — использовалась лицензионная копия Застава М59/66

Литература

7,62-мм самозарядный карабин Симонова. — Второе исправленное. — Москва: Военное издательство министерства обороны, 1962. — 136 с. — (Наставление по стрелковому делу).

Ссылки

• [rifle-guns.ru/guns/sniper/82 Описание СКС] на сайте rifle-guns.ru
• [world.guns.ru/rifle/rfl01-r.htm Описание СКС] на сайте world.guns.ru
• [carbinesforcollectors.com/sks.htm Описание СКС и его вариантов] (англ.) на сайте carbinesforcollectors.com
• [yooperj.com/SKS.htm Описание СКС и его вариантов] (англ.) на сайте yooperj.com
• [hk94.com/sks-rifle.php Описание СКС] (англ.) на сайте hk94.com

Отрывок, характеризующий Самозарядный карабин Симонова

– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.