Самурский округ

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Самурский округ
Герб губернии
Губерния
Центр
Образован
1839
Упразднён
1928
Площадь
3697,8 км²
Население
35,6 тыс. (1897)

Самурский округ — административная единица в составе Каспийской области, Дербентской губернии, Дагестанской области и Дагестанской АССР, существовавшая в 1839—1928 годах. Административный центр округа — Ахты[1].





История

Самурский округ был образован в 1839 году. С 1840 года — в составе Кубинского уезда Каспийской области, с 1846 — в Дербентской губернии, с 1860 — в Дагестанской области. В 1921 году вошёл в состав Дагестанской АССР.

В 1850 г. в Докузпаринском наибстве было 10 селений, причем жители восьми из них отправлялись на отхожий промысел в Нухинский уезд. Одна треть жителей Балуджи, половина населения Ялджуха, 24 двора Джиг-Джига и 74 двора Ихира,— пишет профессор Хидир Рамазанов,— из-за недостатка земли пересе­лились в Азербайджан и основали там новые селения.[2] В 1886 г. в Докузпаринском наибстве было 17 селений[3].

В 1915 году в округе насчитывалось пять светских школ: две в Ахтах, по одной в сёлах Хрюг, Рутул, Филя. В ноябре 1928 года в Дагестанской АССР было введено кантонное деление и все округа были упразднены.

Население

По данным переписи 1897 года в округе проживало 35,6 тыс. чел. В том числе с родным языком кюринским (то есть лезгинскими)— 95,3 % ; кази-кумухским (то есть лакским)— 1,4 %; татарским (то есть азербайджанским) — 1,1 %[4]. В селе Ахты проживало 3190 чел.[5]

На 1898 год социальный состав Самурского округа представлен так: дворян, беков и чанков — 200 чел.; духовенства — 147, городских сословий — 1, сельских сословий — 62 859, военных — 190. По вероисповеданию: православных — 120, раскольников разных сект — 3, армян-григорян — 4, римско-католиков — 42, протестантов — 3; мусульман: суннитов — 60 581, шиитов — 2 642; иудеев — 2. Всего 63 397[6]

Население Самурского округа характеризовалось высокой долей отходников. Так, округ давал наибольшее количество отходников по сравнению с остальными округами Дагестанской области. Одной из главных причин отходничества являлась нехватка пахотных земель.

Административное деление

Округ делился на 4 наибства: Ахтыпаринское (с. Ахты), Докузпаринское (с. Мискинджа), Рутульское (с. Рутул) и Ихрекское (с. Ихрек)[7]. Ихрекское наибство впоследствии было упразднено, и вся его территория была включена в Рутульское наибство. Докузпаринское наибство по данным камерального описания 1865 года, являлось самым многочисленным наибством Дагестанской области[7].

В 1899 году наибства были преобразованы в участки. Участки подразделялись на сельские общества.

В 1895 году в округе было 3 наибства: Ахтыпаринское (центр — с. Ахты), Докузпаринское (центр — с. Мискинджа), Лучекское (центр — с. Лучек)[8].

К 1926 году округ делился на 3 участка: Ахтыпаринский (центр — с. Ахты), Докус-Паринский (центр — с. Усух-Чай) и Лучекский (центр — с. Лучек).

Экономика

Основой экономики округа было животноводство, в том числе отгонное. Община села Мискинджа отгоняла скот на зиму в Кубинскую и Дербентскую зоны. Жители алтыпаринских селений (по ущелью Чехичая) в в Шекинскую, Кубинскую зоны и Табасаран. А ахтынцы отгоняли скот в Дербентскую, Шекинскую зоны и Табасаран. Перегоняли на зимовку в основном мелкий рогатый скот и лошадей, а крупный рогатый скот (быки, коровы, телята) оставался на зиму в селении в основном на стойловом содержании, то есть выпас иногда в хорошую погоду в поле сочетался с кормлением сеном. В 1897 году число домашнего скота в Самурском округе составляло: лошадей — 5602, ослов — 2650, мулов — 157, быков и коров — 11 416, буйволов и буйволиц — 148, овец — 308 393, коз — 37 245 голов, а всего —365 611 голов.[9]

География

Самурский округ располагался в высокогорной части Дагестанской области.

На северо-западе Самурский округ граничил с Гунибским округом, на северо-востоке с Казыкумухским и Кюринским, на востоке — с Кубинским уехдом Бакинской губернии, на юго-западе с Нухинским уездом и Закатальским округом Елисаветпольской губернии. Крупнейшие реки: Самур, Кара-Самур, Ахтычай, Курдул, Усухчай, Дюльтычай. Горные хребты: Главный Кавказский, Самурский, Хултайдаг, Дюльтыдаг, Гельмец-Ахтынский, Шалбуздагский. Горные вершины: Базардюзю, Шалбуздаг, Деавгай, Гутон, Чолохсу, Малкамуд и др.

Начальники округа

Начальник округа Период управления
1 Полковник Рот 1839—1848—?
2 Полковник Шульц  ?-1849-?
3 Подполковник Юзбашев Артемий Соломонович[10] 12 октября 1873 — 3 марта 1878
4 Полковник Чижиков  ? (до Куцевалова)
5 Полковник Куцевалов 1894—1897—?

Напишите отзыв о статье "Самурский округ"

Примечания

  1. s:МЭСБЕ/Самурский округ
  2. [do.gendocs.ru/docs/index-376590.html?page=4 Монография о материальной культуре лезгин на рубеже XIX—XX вв.]
  3. [www.ethno-kavkaz.narod.ru/dokuzpara1886.html Докузпаринское наибство - 1886 г.]. Посемейные списки.
  4. [demoscope.ru/weekly/ssp/emp_lan_97_uezd.php?reg=369 Демоскоп]
  5. [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_gub_97.php?reg=62 Демоскоп Weekly — Приложение. Справочник статистических показателей]
  6. П.-А. Г. Эмиров «Обзор о состоянии Дагестанской области за 1898 год»
  7. 1 2 Кавказские горцы. — Тифлис, 1868.
  8. [dlib.rsl.ru/viewer/01003549034 Памятная книжка Дагестанской области] / Е. И. Козубскій. — Темиръ-Ханъ-Шура: "Русская типографія", 1895.
  9. [do.gendocs.ru/docs/index-376590.html?page=2 Монография по материальной культуре лезгин на рубеже XIX—XX столетий]
  10. А. Л. Богуславский, Георге (Гранд Дуке оф Руссия). [books.google.ru/books?ei=-h6hVeigL-WfyAP8qoPQCg&hl=ru&id=UT0hAQAAIAAJ&focus=searchwithinvolume&q=+Юзбашеву История Апшеронскаго полка, 1700-1892]. — Изд-во Атаева И. Г., 1993. — Т. 2. — С. 491.

Ссылки


Отрывок, характеризующий Самурский округ

– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.