Самый меткий
| Самый меткий | |
| The Shootist | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
М. Дж. Франкович |
| Автор сценария |
Скотт Хэйл |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Paramount Pictures, Dino De Laurentiis Company |
| Длительность |
100 мин. |
| Сборы |
6 млн $ (в США) |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Самый меткий» (англ. The Shootist) — вестерн режиссёра Дона Сигела по одноимённому роману Глендона Свортаута. Последняя роль в кино Джона Уэйна.
Сюжет
Фильм начинается нарезкой кадров из ранних вестернов с участием Уэйна, в которой рассказывается история легендарного стрелка Дж. Б. Букса. 22 января 1901 года он приезжает в Карсон-Сити (Невада), где узнаёт от своего старого товарища доктора Хостетлера, что неизлечимо болен раком. Букс снимает комнату в доме вдовы миссис Роджерс. Он желал бы закончить свои дни в покое, но прошлое не даёт ему этой возможности...
В ролях
- Джон Уэйн — Джон Бернард «Джей-Би» Букс
- Лорен Бэколл — Бонд Роджерс
- Рон Ховард — Гиллом Роджерс
- Джеймс Стюарт — доктор Хостетлер
- Ричард Бун — Майк Суини
- Хью О’Брайан — Джек Пулфорд
- Гарри Морган — Уолтер Дж. Тибидо, городской маршал
- Джон Кэррадайн — Хезекайя Беккум, гробовщик
- Шири Норт — Серепта
- Скэтмэн Крозерс — Мозес Браун
- Билл Маккинни — Джей Кобб
- Мелоди Томас Скотт
Производство
Фильм стал своеобразным эпилогом длительной и славной карьеры Джона Уэйна, начавшейся ещё в в эпоху немого кино и увенчавшейся вручением актёру «Оскара» за лучшую мужскую роль в 1970 году. В 1964 году у Уэйна было удалено всё левое лёгкое и несколько рёбер в результате лечения от рака. Однако на момент съёмок «Самого меткого», вопреки многим заблуждениям, актёр не был болен раком. Болезнь (теперь рак желудка) вернулась позже.
По личной просьбе Уэйна голливудские звёзды — Лорен Бэколл, Джеймс Стюарт, Ричард Бун и Джон Кэррадайн — отказались от участия в других проектах ради съёмок в «Самом метком». В процессе съёмок Уэйн внёс несколько изменений в сценарий. В частности, первоначально «Джей-Би» Букс должен был стрелять в спину Джеку Палфорду, но Уэйн сказал Дону Сигелу: «Мистер, я сделал более 250 фильмов и никогда не стрелял парням в спину. Исправьте это». Сигел отмечал, что некоторые идеи Уэйна ему нравились, некоторые нет, но они «уважали друг друга».[1]
Награды и номинации
- 1976 — попадание в десятку лучших фильмов года по версии Национального совета кинокритиков США.
- 1977 — номинация на премию «Оскар» за лучшую работу художника-постановщика (Роберт Бойл, Артур Джеф Паркер).
- 1977 — номинация на премию «Золотой глобус» за лучшую мужскую роль второго плана (Рон Ховард).
- 1977 — номинация на премию BAFTA за лучшую женскую роль (Лорен Бэколл).
- 1977 — номинация на премию Гильдии сценаристов США за лучшую адаптированную драму (Скотт Хэйл, Майлз Худ Свортаут).
Напишите отзыв о статье "Самый меткий"
Примечания
- ↑ Michael Munn, John Wayne: The Man Behind the Myth, p. 333
Ссылки
- «Самый меткий» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v44462 «Самый меткий»] (англ.) на сайте allmovie
| ||||||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи об американском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Самый меткий
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
