Сам себе режиссёр
Поделись знанием:
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.
Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
| Сам себе режиссёр | |
 Современная заставка программы (с 2013) | |
| Жанр |
Развлекательная программа |
|---|---|
| Режиссёр(ы) |
Александр Гуревич (1996—2001, постановщик) |
| Производство |
Видео Интернешнл (1992-2000), Студия 2В (с 2000) |
| Ведущий(е) | |
| Композитор |
Сергей Чекрыжов (1995—1997) |
| Страна производства |
|
| Язык | |
| Количество сезонов |
24 |
| Производство | |
| Продюсер(ы) |
Геннадий Клибанер (1992—1996, с 2016) |
| Исполнительный продюсер(ы) |
Юрий Заполь и Александр Гуревич (1992—1996) |
| Место съёмок | |
| Продолжительность |
24 минуты (1992—2001) |
| Вещание | |
| Телеканал(ы) |
|
| Формат изображения |
4:3 (с 6 января 1992 по 17 марта 2013 года) |
| Период трансляции | |
| Повторные показы | |
| Хронология | |
| Похожие передачи |
|
| Ссылки | |
| [russia.tv/brand/show/brand_id/3894 Официальный сайт] | |
«Сам себе режиссёр» (ССР[1]) — телевизионная передача, в основе которой лежит демонстрация любительского видео. Вышла в эфир 6 января 1992 года[2][3] на канале «2x2». С 1994 года выходит на канале «РТР/Россия». Бессменный ведущий и руководитель передачи — Алексей Лысенков. Производством программы занимается «Студия 2В» (ранее — «Видео Интернешнл»).
Содержание
Содержание передачи
Передача является российским аналогом американского шоу «Самое смешное видео», которая выходит на ABC. Демонстрируются любительские кадры, за кадром идёт шуточная озвучка. Видеоролики озвучивают актёры Михаил Палатник, Алексей Никульников и Сергей Каплунов[4]. Ранее в озвучивании программы принимали участие Эдуард Радзюкевич, Александр Жигалкин, Фёдор Добронравов, Павел Сафонов, Юрий Павлов и другие. Первыми сценаристами (авторами закадрового текста) были Александр Гуревич и Владимир Перепелкин[5]. С 1995 года главный автор — Михаил Палатник. Одной из рубрик является «Слабо?», где телезрители делают некий трюк и произносят фразу: «А вам слабо?».
Награды
- Премия «Золотой Остап» (1994)
- Премия «ТЭФИ» в номинации «Развлекательная программа» (1998)
Факты
- Передача впервые появилась на телеэкране 6 января 1992 года. Это был единственный выпуск, в котором бессменный ведущий Алексей Лысенков появился без очков. Главным режиссёром передачи, шедшей раз в месяц, был Александр Гуревич[6]. Он же и озвучивал все ролики. Подавляющее большинство первых материалов передачи была снята на киноплёнку, причём участниками съёмок были друзья Гуревича, так как на тот момент мало у кого была видеокамера, а набор сюжетов был очень однотипен[7]. Победителю каждой программы вручался блок VHS-видеокассет[2][3]. Формат передачи строился по принципу «речь ведущего — ролик — речь ведущего».
- С 1993 года ролики начали озвучивать актеры — выпускники Щукинского училища — Александр Жигалкин, Эдуард Радзюкевич[8], Михаил Палатник. С их приходом в программе появилась рубрика «Театр „Ученая обезьяна“ представляет…», в которой актеры показывали оригинальные скетчи и репризы[2]. Нередко в то время в программе встречались полноценные короткометражные любительские фильмы.
- В январе 1995 года творческая группа программы «Сам себе режиссёр» создала юмористический тележурнал «НОС». В этом тележурнале появились сюжеты, снятые скрытой камерой, рубрика «Слабо?», а также рубрика «Обратная сторона звезды», в которой приняли участие известные люди.
- В апреле 1996 года «Сам себе режиссёр» и «НОС» объединились в одну передачу. В этом виде программа начала выходить в эфир еженедельно. Из программы «НОС» в новое шоу перешли рубрики «Скрытая камера» и «Слабо?». Заглавную песню программы сочинил и исполнил Алексей Кортнев[2]. До объединения в передаче использовалась исключительно компьютерная графика, после его в программе использовались студийные декорации, которые неоднократно подвергались значительным изменениям.
- С 6 января 2002 по 17 июня 2007 года в программе участвовала кукольная семейка из заставок 1997—2001 и 2002—2007 годов. В заставке, выполненной в технике пластилиновой мультипликации, появилась символическая семья (папа, мама и сын), олицетворяющая постоянных зрителей программы «Сам себе режиссёр».[2].
- Оригинальную звуковую дорожку любого видеоклипа заменяет аудиомикс программы.
- С 1997 по 1998 год конкурс «Слабо?» выходил отдельно в качестве телепрограммы. Специально для этого проекта была построена гигантская декорация, центральным элементом которой была огромная рука с поднятым вверх большим пальцем, изготовленная в мастерских Зураба Церетели. Всего вышло 23 выпуска шоу[2].
- С 1998 по 1999 год призовым спонсором программы была фирма «Баскин Роббинс», от которой в программе был рекламный персонаж «Красная ложка» (Пинки) в качестве соведущего программы[5][9].
- В 2008 году появилась возможность присылать видеоролики с помощью Интернета[10].
- В 2009 году программа была спародирована в программе «Большая разница», где называлась как «Сам себе режиссёрище». В пародии было ярко выражено то, что с развитием интернета передача утратила свои позиции: «Привет всем тем, кто ещё не научился скачивать видеоролики из интернета…»[11]. Также в пародии «Сам себе режиссёр» назвали передачей, в которой, чтобы выиграть видеокамеру, нужно иметь видеокамеру. Это не первая пародия на телепередачу: в программе «Раз в неделю», например, был цикл пародий под названиями «Сам себе оператор», «Сам себе осветитель» и т. д. Алексея Лысенкова пародировал Павел Кабанов.
- Официально на VHS, а позже на DVD было выпущено четыре сборника лучших выпусков программы — «Перлы», «Пёрлышки», «Перловка», «Перцовка».
Напишите отзыв о статье "Сам себе режиссёр"
Примечания
- ↑ Данное сокращение в заставке передачи появилось 6 января 2002 года.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.studio2v.ru/projects/programmy/sam-sebe-rezhissyer/ Сам себе режиссёр — Студия 2В]
- ↑ 1 2 [www.aif.ru/culture/person/30245 Алексей Лысенков: «Я жил на Киевском вокзале и ночевал в бомбоубежище» | Персона | Культура | Аргументы и Факты]
- ↑ [www.vokrug.tv/product/show/Sam_sebe_rezhisser/ «Сам себе режиссёр» на портале «ВокругТВ»]
- ↑ 1 2 [www.kp.ru/daily/22982/1999/ «Сам себе режиссёра» спасла розовая ложка // KP.RU]
- ↑ [www.kp.ru/daily/23894.3/66485/ Иван Ургант - самый веселый парень на ТВ!]. Комсомольская правда (26 апреля 2007).
- ↑ [www.mk.ru/editions/daily/article/2000/05/25/124083-aleksandr-gurevich-vo-vsem-soznalsya.html Александр Гуревич во всём сознался]. Московский комсомолец (25 мая 2000).
- ↑ [www.sarafan-tv.ru/programs/sam-sebe-rezhisser/ Сам себе режиссёр]. Сарафан.
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=4rjWrsHYZ5o Сам себе режиссёр (РТР, весна 1999) — YouTube]
- ↑ [www.nbsp.ru/news/2008/02/14/sam_sebe_rezhisser_teper_i_v_internete.html «Сам себе режиссёр» — теперь и в Интернете @ NBSP // Журнал для вебмастеров]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=xsYFiPewSVw Большая разница, выпуск 29 мая 2009 года]
Ссылки
- [www.studio2v.ru/projects/ssr/ Программа на сайте «Студия 2B»]
- [www.rutv.ru/tvpreg.html?id=1183&d= Страница передачи на сайте телеканала]
- [www.youtube.com/watch?v=w4HnqQEebug Первый выпуск (06.01.92)]
- [www.vokrug.tv/product/show/Sam_sebe_rezhisser/ «Сам себе режиссёр» на портале «ВокругТВ»]
Отрывок, характеризующий Сам себе режиссёр
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.
Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
