Санта-Круш (Мадейра)
Город
Показать/скрыть карты
|
Са́нта-Кру́ш (порт. Santa Cruz) — город на южном побережье острова Мадейры, в Автономном регионе Мадейры (Португалия), с населением 6070 человек (2001). Является административным центром одноименного района (муниципалитета) с площадью 81,52 км² и населением 29 721 человек (2001)[1], который граничит на севере с муниципалитетами Сантаны и Машику, на востоке и юге — омывается Атлантическим океаном, на западе граничит с муниципалитетом Фуншала.
В прошлом (до вступления Мадейрой устава автономии в 1976 году) город входил в состав Фуншальского административного округа.
Муниципалитет сегодня является важным промышленным, туристическим и транспортным центром Мадейры, поскольку именно на его территории в местности Санта-Катарина расположены главные ворота острова — международный аэропорт «Мадейра». На территории муниципалитета в 1986 году был основан природный заповедник «Гаражау» (порт. Reserva Natural Parcial do Garajau). Он является единственным в Португалии морским заповедником. В акватории заповедника «Гаражау» можно наблюдать за экзотическими рыбами больших размеров.
Покровителем города считается Иисус Христос (порт. Salvador). Праздник города — 15 января.
Содержание
История
Известно, что поселение Санта-Круш было одним из первых на острове и возникло ещё в начале 15 века во время колонизации острова Мадейры. Муниципалитет был образован 26 июня 1515. Статус города — с 2 августа 1996 года. Название города в буквальном переводе на русский язык означает «святой крест». По преданию, когда португальские мореплаватели добрались берегов современной местности Санта-Круш, они увидели несколько поваленных деревьев. Капитан корабля приказал сделать из них крест и подвесить его на самом высоком дереве. Позже на его месте был воздвигнут мраморный крест, который просуществовал до 1889 года.
В архитектурном отношении выделяется главная церковь «матриж» (порт. Igreja Matriz de Santa Cruz), заложена как небольшая часовня в 1533 году по приказу Мануэла Первого и имеющей портал выполнен в готическом стиле.
В Канис древнейшей церковью является «Капелла Мадре Деуш» (порт. Capela Madre de Deus), построенная в 1536 году. Там же находится достопримечательность острова и один из символов христианства Статуя Святого Сердца Христова (порт. Sagrado Coração de Jesus), что представляет собой фигуру Спасителя с распростертыми для объятий руками. Эта статуя была возведена в 1927 году ещё задолго до её аналогов — статуй Спасителя в Рио-де-Жанейро и в Алмада[2].
Экономика
В муниципалитете доминирует третичный сектор экономики, представленный туризмом и услугами, а также разнообразной коммерцией. Вторичный сектор представлен хлебопекарнями, рыбными фабриками и деревообработкой. В сельском хозяйстве преобладает выращивание картофеля, овощей, тропических фруктов, цветов и винограда. Достаточно развито птицеводство, выращивание кроликов и свиней.
Демография
| Численность населения муниципалитета по годам | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1849 | 1900 | 1930 | 1960 | 1981 | 1991 | 2001 | 2004 |
| 7285 | 16 358 | 24 852 | 29 042 | 23 261 | 23 465 | 29 721 | 32 696 |
Состав муниципалитета
В муниципалитет входят следующие районы:
- Камаша (порт. Camacha)
- Канису (порт. Caniço)
- Гаула (порт. Gaula)
- Санта-Круш (порт. Santa Cruz)
- Санту-Антониу-да-Серра (порт. Santo António da Serra)
Галерея
- Igreja Santa Cruz Madeira.JPG
Главная церковь в Санта-Круш
- FabrykaLozaCamacha.JPG
Фабрика изделий из лозы
- CaplytsyaCamacha.JPG
Часовня в Камаши
- Flughafen Madeira 1.jpg
Взлетно-посадочная полоса международного аэропорта «Мадейра»
- Letiště Santa Cruz 1.jpg
Пляж в Санта-Круш
Напишите отзыв о статье "Санта-Круш (Мадейра)"
Примечания
Ссылки
- [www.cm-santacruz.pt/ Официальная веб-страница муниципальной палаты Санты-Круж] (порт.)
- [www.flickr.com/photos/vitor107/sets/72057594048067915/ Фотогалерея Санты-Круж на Flickr]
| ||||||||
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Санта-Круш (Мадейра)
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
