Сантерия

Сантери́я (исп. santería]), также Ла-Ре́гла-де-О́ча-Ифа́ (исп. La Regla de Ocha-Ifá) — синкретическая религия, распространённая на Кубе, а также в среде афрокубинских эмигрантов в США и других странах. Представляет собой верования народа йоруба, смешанные с элементами католицизма, имеет множество сходных элементов с вуду и другими африканскими синкретическими религиями. Численность последователей сантерии с трудом поддаётся оценке, так как большинство их либо посещает католические храмы и регистрируется как католики, либо скрывает свою принадлежность к этой религии.

Название «сантерия», образованное от слова santo (святой), было дано испанцами; оно служило для презрительного обозначения распространённого среди африканцев истового почитания святых. (Сами последователи сантерии считают это название уничижительным и сами именуют свою традицию лукуми́; также есть много различных локальных наименований, в зависимости от варианта традиции, особо почитаемого Ориша и др.)

История

Генезис сантерии связан с массовым вывозом рабов из Западной Африки для работы на кубинских плантациях в XVI—XIX веках. Африканцы, обращаемые на Кубе в католицизм, продолжали тайно культивировать свои религиозные традиции, маскируя их под христианские обряды. Они могли посещать мессы и в тот же день проводить африканские ритуалы с использованием католической атрибутики, а ориша (духи из пантеона йоруба) отождествлялись с христианскими святыми.

Ввиду этнического однообразия завозимых рабов, среди которых преобладал народ йоруба (в 1850-1870 годах 35% ввезенных рабов принадлежало народности йоруба), сложилась стройная система верований, основанная на африканских культах народа йоруба.

На Кубе сложились две ветви сантерии:

• Regla de Ocha (от Regla de Oricha), основанная на традиционной религии народа йоруба;
• Regla Conga, в основу которой легла религия народа конго.

В узком смысле самого слова сантерия обычно понимается Regla de Ocha.

Постепенно развиваясь и видоизменяясь, основные черты сантерии сложились к XIX веку. Основополагающие труды по афрокубинской мифологии (публикации, исследования, переложения) принадлежат выдающемуся этнографу Лидии Кабрера.

Особенности

В экстремальных условиях рабства и насильного крещения на Кубе из традиционной религии народа йоруба выделились три главных направления: непосредственное почитание ориши, оракул ифа и культ предков (egungun), которые легли в основу сантерии.

Некотрые исследователи (Joseph M. Murphy) ставят под вопрос существование культа предков в кубинской сантерии в том же виде, в каком он представлен в Африке. На Кубе почитание предков приняло форму семейного и закрытого культа, что объясняется внешними условиями проживания рабов в католической колонии. Немалую роль в изменении культа предков сыграло физическое отдаление от могил и святилищ, оставшихся в Африке, что тем самым поставило вывезенных рабов вне линии продолжения рода. Таким образом в кубинской сантерии физические предки были заменены ритуальными, роль которых взяли на себя Padrino или Madrina, духовные лидеры общины.

На развитие сантерии также повлиял спиритизм, популярный среди белого населения Нового света и в Европе, в частности спиритуализм Аллана Кардека.

Важнейшими элементами сантерии являются:

• Прорицания (Оби и Ифа оракулы)
• Обряды инициации
• Медиумизм (например во время вселения ориши)
• Жертвоприношения

Обряды

Главная культовая церемония Сантерии - «кормление» священных камней. Она проходит три раза в год и длится три дня. Во время церемонии камни окропляют кровью жертвенных животных и омывают ритуальным настоем, при этом каждому камню обычно соответствует свой настой и свой вид животного.

По воскресеньям или праздничным дням последователи Сантерии собираются в специальных помещениях, обычно находящихся в домах сантеро - представителей жреческого сословия. В таком помещении обязательно находятся ритуальные барабаны и алтарь, на котором вперемешку расположены католические символы и атрибуты ориша. Во время собраний проводятся ритуальные пляски, призванные вызвать схождение ориша на кого-нибудь из группы танцующих. Люди при этом впадают в транс, бьются в судорогах, иногда бывают случаи глоссолалии.

В Сантерии проводятся также специальные колдовские ритуалы.

Духовенство

В Сантерии выделяется своё жреческое сословие — сантеро, так называемые «отцы» и «матери» богов (соответственно бабалоча и йалоча). Они проводят службы в своих домах и возглавляют общины и секты Сантерии. Во время ритуальных плясок сантеро определяет, какой именно ориша вселился в человека.

Литература

• Данненберг А. Н. [elibrary.ru/download/68319222.pdf Кубинская сантерия: опыт религиозного синкретизма] // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. — РАНХиГС при Президенте РФ, 2011. — С. 150-160. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=2073-7203&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 2073-7203].
• Данненберг А. Н. [elibrary.ru/download/14830911.pdf Религии переходного типа (на материале афро-кубинского религиозного синкретизма)] // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. — РАНХиГС при Президенте РФ, 2011а. — № 3-4. — С. 144-151. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=2073-7203&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 2073-7203].
• Воропаев Д. Н. [elibrary.ru/download/51824624.pdf Методологические проблемы исследования нетрадиционных религиозных движений] // Вестник Оренбургского государственного педагогического университета. Электронный научный журнал. — Оренбургский государственный педагогический университет, 2007. — № 4. — С. 88-98. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=2303-9922&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 2303-9922].
• Ritter, Lois; Hoffman, Nancy. [books.google.ru/books?id=lOzGiT9wT7EC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false Multicultural Health]. — Jones & Bartlett Learning. — 405 p. — ISBN 978-0-7637-5742-7.
• Irele, Abiola; Jeyifo, Biodun. [books.google.ru/books?id=hF_xjFL6_NEC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false The Oxford Encyclopedia of African Thought]. — Oxford University Press, 2010. — Vol. I. — 1024 p. — ISBN 978-0-19-533473-9.

Отрывок, характеризующий Сантерия

– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.
Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.

Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.