Сантисима-Тринидад

«Сантисима-Тринидад» (исп. Nuestra Señora de la Santísima Trinidad — «Святейшая Троица») — испанский трёхпалубный линейный корабль 1-го класса, построенный по проекту ирландца Мэтью Муллана в Гаване и спущенный на воду в 1769 году. Корпус и палуба целиком изготовлены из кубинского красного дерева, а мачты и реи — из мексиканской сосны. Толщина внешней обшивки бортов достигала 60 см.

Будучи после дооборудования оснащён 140 орудиями (из них тридцать 32-фунтовых на нижней палубе), 63-метровый навио водоизмещением 5029 тонн был самым большим парусным боевым кораблём своего времени.

Во время Американской войны за независимость «Сантисима-Тринидад» был направлен для устрашения англичан в Ла-Манш. За свою низкую маневренность он был прозван «Тяжеловесом» (исп. El Ponderoso). В 1795 году был переоборудован в первый в мире четырёхдечный корабль с увеличением числа пушек до 140. Несмотря на эти меры, через два года едва не попал в плен в сражении при Сент-Винсенте.

Во время Трафальгарского сражения гигантский неповоротливый корабль с командой в 1200 человек, с которым сражалось одновременно 7 английских линейных кораблей, остался на плаву, несмотря на значительные повреждения. После сражения его попытались отбуксировать в Англию для ремонта, но начался сильный шторм и «Святейшая Троица» затонула.

Ссылки

• [windgammers.narod.ru/Korabli/Santisima-Trinidad.html В. Дыгало, М. Аверьянов. «История корабля»]
• [3decks.pbwiki.com/HCMS+Santisima+Trinidad+(1769) Santissima Trinidad]
• [vivovoco.astronet.ru/VV/JOURNAL/SCIAM/SPAIN/SPAIN.HTM Дж. Д. Харброн «Кораблестроение в Испании XVIII века»]
• [scale-model.narod.ru/rus/order/trinidad.htm Линкор «Сантисима Тринидад»]
• [mail.alternate-politics.info/gibel-santissima-trinidad Гибель «Сантиссима Тринидад»]

Отрывок, характеризующий Сантисима-Тринидад

Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.