Сантьяго Морнинг
 Сантьяго Морнинг
| |||
| |||
| Полное название |
Club de Deportes Santiago Morning S.A.D.P. | ||
| Прозвища | Chaguito Morning | ||
| Основан | 1903 | ||
|---|---|---|---|
| Стадион | Мунисипаль де ла Пинтана, Ла-Пинтана, Чили | ||
| Вместимость | 6 000 | ||
| Президент | Мигель Насур
| ||
| Тренер | Эрнан Ибарра
| ||
| Соревнование | Примера B | ||
| 2013 (Трансисьон) | 8-е | ||
| |||
«Сантьяго Морнинг» (исп. Club de Deportes Santiago Morning S.A.D.P.) — чилийский футбольный клуб из города Сантьяго. В настоящий момент выступает в Втором дивизионе страны (Примера B).
Содержание
История
Команда была основана 16 октября 1903 года, группой студентов из колледжа Сантьяго под именем «ФК Сантьяго», 19 октября команда провела свой первый матч против команды преподавателей того же колледжа.
В марте 1936 года клуб объединился с клубом «Морнинг Стар» и с тех пор стал носить современное название — «Сантьяго Морнинг». В 1942 году клуб добился главного достижения в своей истории выиграв чемпионат Чили.
В 1980-е — 1990-е годы клуб пережил кризис, опустившись до третьего дивизиона. В конце 2000-х клуб вернулся в высший чилийский дивизион, в котором был крепким середняком. По итогам сезона 2011 года вылетел во Второй дивизион. В 2012 году во втором дивизионе в Апертуре клуб занял последнее 14-е место и мог вылететь, но в Клаусуре выступил успешнее, заняв восьмое место, что позволило в итоговой таблице 2012 года оказаться на 10-м месте.
В 2012 году клуб подписал контракт с воспитанником СДЮШОР петербургского «Зенита» и бывшего полузащитника ФК «Псков-747» Максима Молокоедова, который в июле 2010 года был арестован в Сантьяго за контрабанду нескольких килограммов кокаина и осуждён на 3 года. Первые два года Молокоедов играл за тюремную команду, а затем за хорошее поведение получил разрешение поехать на просмотр в «Сантьяго Морнинг», где понравился главному тренеру. После этого Молокоедов начал регулярно тренироваться с клубом на особых условиях и проводил игры во втором чилийском дивизионе. В феврале 2013 года после двух с половиной лет заключения Молокоедов вышел на свободу, получил предложение «Сантьяго Морнинг» и попросил разрешения у государственных органов остаться в Чили. Министр юстиции Чили отозвал распоряжение о выдворении Молокоедова из страны[1].
Достижения
- Чемпион Чили (1): 1942.
- Финалист Кубка Чили (1): 2000.
Сезоны по дивизионам
- Примера (46): 1936—1956, 1960—1969, 1975—1979, 1982, 1999—2002, 2006, 2008—2011.
- Примера B (18): 1957—1959, 1970—1974, 1980—1981, 1983, 1985, 1997—1998, 2003—2005, 2007, 2012—.
- Терсера (12): 1984, 1986—1996.
Знаменитые игроки
 |
Этот список известных футболистов может содержать оригинальное исследование. Добавьте ссылки на источники, приведите чёткие критерии включения футболистов в этот список. В противном случае этот раздел может быть удалён.
Дополнительные сведения могут быть на странице обсуждения. |
-
Луис Кубилья - Марко Вильясека
- Родриго Голдберг
- Педро Гонсалес Вера
- Рейнальдо Навия
- Эстебан Паредес
-
Диего Риварола -
Максим Молокоедов
Известные тренеры
Напишите отзыв о статье "Сантьяго Морнинг"
Ссылки
- [www.santiagomorning.cl/ Официальный сайт клуба]
Примечания
| ||||||
Отрывок, характеризующий Сантьяго Морнинг
Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
