Сант-Антонио-Абате-аль-Эсквилино

Католический храм
Церковь Святого Антония Великого на Эсквилине итал. Sant'Antonio Abate all'Esquilino
Страна	Италия
Город	Рим
Конфессия	Католицизм византийского обряда
Тип здания	Церковь
Архитектурный стиль	романский
Дата основания	1308
Состояние	действующий храм
Сайт	[www.antonioabate.narod.ru Официальный сайт]

Сант-Антонио-Абате-аль-Эсквилино (итал. Sant'Antonio Abate all'Esquilino) или Церковь Святого Антония Великого на Эсквилине — церковь в Риме на холме Эсквилин, освященная в честь Антония Великого.

История

Церковь была построена в 1308 году для госпиталя, основанного во второй половине XIII века для лечения страдающих от «огня Святого Антония», и заменила более ранний храм V века, известный как «Sant’Andrea Catabarbara». Легенда гласит, что церковь посещал святой Франциск Ассизский.

В 1481 году, при папе Сиксте IV, храм был перестроен кардиналом Констанцо Гульельми. С 1492 ежегодно на день Святого Антония Великого 17 января, считавшегося покровителем животных, на площади перед церковью проводилась церемония «благословения домашнего скота» (с 1932 года переносится на площадь перед храмом Сант-Эусебио-аль-Эсквилино).

В 1583 году Доменико Фонтана пристроил к зданию капеллу, посвященную святой Терезе Авильской (ныне придел святых Кирилла и Мефодия). В 1585 году Николо Цирциньяни расписал свод церкви фресками.

В XVIII веке интерьер храма был обновлен в стиле барокко. Вскоре после этого, однако, госпиталь потерял смысл, так как болезни, для лечения которых он предназначался, стали встречаться очень редко. Церковь была заброшена вскоре после Объединения Италии.

В 1928 году храм и окружающая территория были выкуплены Святым Престолом и вместе с прилегающими строениями переданы в ведение русских грекокатоликов для папской коллегии Руссикум (церковь отделяет друг от друга здания Руссикума и Папского восточного института и для нужд обоих учебных заведений была перестроена по канонам византийской литургической традиции).

6 декабря 1936 года в храме была совершина хиротония епископа Александра Евреинова.

Оформление

На фасаде можно увидеть два посвящения:

• основателю госпиталя кардиналу Пьетро Капоччи:

D[omnus] Petrus Capoccius, cardinalis, mandavit construi hospitale in loco isto et D[omni] Otho Tusculanus, episcopus, et Iohannes Caietanus, cardinalis, exequutores eius fieri fecerunt pro anima D[omni] Petri Capocci.

• основателю Руссикума папе Пию XI:

PIVS.XI.PONT.MAX.A.XI

В плане храм представляет собой латинский крест с тремя нефами под крещатым сводом. Каждый неф заканчивается апсидой — центральная содержит распятие работы Джованни Одацци, а две других русские иконостасы (как автор икон и росписей в русском стиле называется Григорий Петрович Мальцев). Боковые приделы также содержат иконостасы и остатки барельефов прежней церкви, стоявшей на этом месте, датируемых IX-X веком и обнаруженных в ходе реставрационных работ XX века.

Литература

• Mariano Armellini, Le chiese di Roma dal secolo IV al XIX, Roma 1891, [penelope.uchicago.edu/Thayer/I/Gazetteer/Places/Europe/Italy/Lazio/Roma/Rome/churches/_Texts/Armellini/ARMCHI*/home.html pp. 813-815].
• Claudio Rendina, Le Chiese di Roma, Newton & Compton Editori, Milano 2000, p. 36.
• Claudia Cerchiai, Rione XV Esquilino, in AA.VV, I rioni di Roma, Newton & Compton Editori, Milano 2000, Vol. III, pp. 968-1014.
• Ragna Enking, S. Andrea Cata Barbara e S. Antonio Abbate sull'Esquilino, Marietti, Roma 1964. (Chiesa di Roma Illustrate, no. 83)

Ссылки

• [romanchurches.wikia.com/wiki/Sant%27Antonio_Abate_all%27Esquilino Сант-Антонио-Абате-аль-Эсквилино на romanchurches.wikia.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Сант-Антонио-Абате-аль-Эсквилино

Пьер приехал раньше, чтобы застать их одних.
Пьер за этот год так потолстел, что он был бы уродлив, ежели бы он не был так велик ростом, крупен членами и не был так силен, что, очевидно, легко носил свою толщину.
Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.
Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
– Я хочу попробовать опять петь, – сказала она. – Все таки это занятие, – прибавила она, как будто извиняясь.
– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.