Санчо Панса

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Санчо Панса (исп. Sancho Panza ) — персонаж романа Мигеля Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский», оруженосец Дон Кихота. На протяжении романа активно употребляет в речи пословицы, являющиеся составной частью так называемых санчизмов — монологов, произносимых Санчо. Фамилия Панса (по-испански записываемая Panza) означает «брюхо». В испанском литературоведении рассматривается как олицетворение испанского народа (Унамуно).



Образ Санчо Пансы в первой части

Санчо Панса был простым крестьянином-хлебопашцем на землях Алонсо Кихано, был женат и имел двоих детей. Завлечённый обещаниями Дон Кихота сделать его в будущем графом и губернатором острова, Санчо соглашается его сопровождать в качестве оруженосца. Не веря в мечтания и миражи Дон Кихота, Санчо часто проявляет в своих речах здравый смысл и пытается отговорить Дон Кихота от наиболее безрассудных подвигов. Тем не менее, он охотно пользуется преимуществами странствующего рыцарства. Он хитёр, и часто обманными путями пытается получить выгоду. Считая, что Дон Кихот не в себе, он тем не менее почитает его за ум и образованность.

Образ Санчо Пансы во второй части

Во второй части книги Санчо меняется, становясь умнее и рассудительнее. Получив от Дон Кихота советы, Санчо, назначенный в шутку губернатором, управляет честно и умно и выражается изысканно. Но затем он понимает, что власть не для него, и добровольно оставляет свой пост. Впрочем, окружающие, считая сумасшедшим и Санчо, смеются и шутят над ним, порой жестоко, он же наивен и многому верит. В финале книги Санчо искренне жалеет о кончине Дон Кихота, но в то же время радуется тому, что всё-таки заработал деньги.

Напишите отзыв о статье "Санчо Панса"

Отрывок, характеризующий Санчо Панса

Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.