Саратовский 108-й пехотный полк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
108-й пехотный Саратовский полк

нагрудный знак
Годы существования

6 апреля 1863 г - 1918

Страна

Россия Россия

Входит в

27-я пехотная дивизия

Тип

пехота

Дислокация

Вильна

Участие в

Первая мировая война

Саратовский 108-й пехотный полк
Полковой праздник — 30 августа
Старшинство по состоянию на 1914: 17 мая 1797

благодаря приказу Ванновского от 18 марта 1884 у этого полка целых четыре истории

  1. История полка в 1863—1884
  2. История батальонов полка, официально сохранявшаяся у каждого из них до 1884
  3. История 13-го егерского полка, частично приписанная полку в 1884
  4. История полка в 1884—1918




История 108-го Саратовского полка в 1863—1884

Полк составился в 1863 году из 4-го кадрового и резервных 5-го и 6-го батальонов Симбирского пехотного полка как Симбирский резервный полк
каждый из этих батальонов до 1884 имел собственную историю, старшинство и знаки отличия
с 13 августа 1863 — Саратовский пехотный полк
с 25 марта 1864 — 108-й Саратовский пехотный полк
в 1879 году сформирован 4-й батальон полка
18 марта 1884 всем батальонам полка присвоено старшинство от условной даты формирования 13-го егерского полка, как части, батальоны которой составили более половины Саратовского пехотного полка
тогда же переписана и история части, к которой добавлены 2 периода:
1) до 1833 года — история 13-го егерского полка
2) в 1833-63 — истории, общей с Симбирским пехотным полком
одновременно с этим уничтожалась история и изменялись знаки отличия батальонов, входивших в состав полка

Боевые Кампании полка в период 1863—1884
не участвовал

13-й егерский полк

см также:13-й егерский полк

история 13-го егерского полка до 1833
22 июня 1783 года сформированы среди прочих 4-й харьковский и 2-й белорусский полевые батальоны
примеч. этим батальонам, как сформированным на полевых условиях, полагалось по два знамени. В егерских частях знамена не полагались
14 января 1785 года эти батальоны вошли в состав сформированного тогда Бугского егерского корпуса четырёхбатальонного состава
</small> 29 ноября 1796 Бугский егерский корпус разделен на две части, 1-й и 2-й батальоны сведены в 13-й егерский батальон, а 3-й и 4-й — в 14-й егерский батальон
примеч. История части до 17 мая 1797 года в 1884 Саратовскому полку присвоена не была
17 мая 1797 батальон развернут в 13-й егерский полк
5 января 1798 переформирован в двухбатальонный полк
31 октября 1798 назван по шефу полка — Егерским Генерал-Майора Кашкина
29 сентября 1798 назван по новому шефу полка — Егерским Генерал-Майора Гангеблова
с 29 марта 1801 12-й егерский полк
30 апреля 1802 приведен в трехбатальонный состав
19 ноября 1811 для полка в Ивановском рекрутском депо сформирован резервный батальон
11 июля 1813 второй и резервный батальон отчислили от полка на сформирование 51-го егерского полка. Второй батальон сформирован вновь
</small> 6 апреля 1830 всем трем батальонам полка пожалованы георгиевские знамена «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года» 28 января 1833 полк присоединен к Симбирскому полку, составив его 3-й и 4-й действующие и 6-й резервный батальоны
примеч. первый батальон полка в 1863 остался в составе Симбирского полка, как его 3-й батальон
в 1884 старшинство у этого батальона было упразднено, а георгиевское знамя «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года» передано во 2-й батальон 108-го Саратовского полка,
таким образом 24-й Симбирский полк навсегда лишился последнего Георгиевского знамени(из 3-х, бывших в полку в 1833-63гг)

Боевые Кампании 13-го егерского полка
Русско-турецкая война (1806—1812)
Отечественная война 1812 года
Заграничный поход русской армии 1813—14 гг
Русско-турецкая война 1828—1829
Подавление Польского мятежа в 1831

1-й батальон 108-го Саратовского полка

1-м батальоном полка стал в 1863 4-й батальон Симбирского пехотного полка

история батальона
30 апреля 1802 сформирован как 3-й батальон 12-го егерского полка
примеч. батальону было даровано старшинство 1783 года, 4-го харьковского и 2-го белорусского полевых батальонов,
как сформированному из чинов 1-го и 2-го батальонов 12-го егерского полка
26 марта 1824 назван 2-м батальоном 12-го егерского полка
6 апреля 1830 пожаловано георгиевское знамя «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года»
примеч. Батальон до 1830, как егерская часть, знамени не имел. В 1884—1897 это знамя являлось полковым знаменем 108-го Саратовского полка
28 января 1833 стал 4-м действующим батальоном Симбирского Егерского полка
примеч.при этом батальон сохранил своё георгиевское знамя пожалованное в 1830
30 апреля 1833 батальону пожалованы знаки на кивера с надписью «За отличие» (для уравнения со старыми батальонами Симбирского полка)
6 апреля 1863 перечислен в новый Симбирский резервный полк, составив его 1-й батальон
приказом от 18 марта 1884 старшинство батальона с 1783 упразднено и установлено с мая 1797 года(как общее для полка)

Боевые Кампании Батальона до 1884
Русско-турецкая война (1806—1812)
Отечественная война 1812 года
Заграничный поход русской армии 1813—14 гг
Русско-турецкая война 1828—1829
Подавление Польского мятежа 1831
Крымская война

знаки отличия батальона на 1884

  • георгиевское знамя «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года»
  • знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие» (дарованные 6 апреля 1833)

2-й батальон 108-го Саратовского полка

2-м батальоном полка стал в 1863 5-й батальон Симбирского пехотного полка

история батальона
11 ноября 1811 сформирован как 2-й батальон Симбирского пехотного полка
примеч. батальону было даровано старшинство 1711 года, как сформированному из 3-х рот Московского гарнизонного полка, ведших старшинство с этого года
8 августа 1812 пожаловано 2 знамени(выданы зимой 1813 года)
13 апреля 1813 пожалован Гренадерский бой (за отличие в Отечественной войне), впоследствии — поход за военное отличие
примеч. в 1884 отобран
21 августа 1814 в батальоне оставлено 1 знамя
5 мая 1814 пожалованы знаки на кивера с надписью «За отличие» (за подвиги в войне с Франциею в 1812,1813 и 1814 годов)
28 января 1824 пожаловано новое простое знамя
26 марта 1824 назван 3-м батальоном Симбирского пехотного полка
9 мая 1830 стал 3-м резервным батальоном Симбирского пехотного полка
28 января 1833 стал 5-м резервным батальоном Симбирского Егерского полка
20 июня 1838 к знамени батальона пожалована юбилейная лента
примеч. в 1884 сдана в арсенал
23 августа 1856 все чины батальона уволены в бессрочный отпуск летом 1863 вновь собран из бессрочно-отпускных и рекрут как 2-й батальон Симбирского резервного полка, вскоре ставшего Саратовским пехотным полком
приказом от 18 марта 1884 старшинство у батальона упразднено, поход за военное отличие отменен, юбилейная лента сдана в арсенал,
простое знамя передано в 3-й батальон Симбирского полка, а взамен оттуда получено георгиевское знамя «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года»

Боевые Кампании Батальона до 1884
Отечественная война 1812 года
Заграничный поход русской армии 1813—14 гг
Русско-турецкая война 1828—1829
Подавление Польского мятежа 1831

знаки отличия батальона на 1884

  • простое знамя без надписи с юбилейной александровской лентой
  • знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие» (пожалованы 5 мая 1814)
  • поход за военное отличие (пожалован 13 апреля 1813)

3-й батальон 108-го Саратовского полка

3-м батальоном полка стал в 1863 6-й батальон Симбирского пехотного полка

история батальона
11 июля 1813 сформирован как 2-й батальон 12-го егерского полка
примеч. батальону было даровано старшинство 1783 года, 4-го харьковского и 2-го белорусского полевых батальонов,
как сформированному из чинов 1-го и 3-го батальонов 12-го егерского полка
26 марта 1824 назван 3-м батальоном 12-го егерского полка
6 апреля 1830 пожаловано георгиевское знамя «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года»
примеч.до 1830, как егерская часть, знамени не имел
28 января 1833 стал 6-м резервным батальоном Симбирского Егерского полка
примеч.при этом батальон сохранил своё георгиевское знамя пожалованное в 1830
30 апреля 1833 батальону пожалованы знаки на кивера с надписью «За отличие» (для уравнения со старыми батальонами Симбирского полка)
к 30 августа 1834 переформирован в запасной полубатальон № 24 Симбирского Егерского полка
20 января 1842 запасной полубатальон № 24 переформирован в 6-й запасной батальон Симбирского Егерского полка
примеч.при этом, как пополненному наполовину из 5-го резервного батальона,
к старшинству батальона от 1783 года добавили старшинство 1711года(от 5-го резервного батальона Симбирского Егерского полка, см историю 2-го батальона),
и пожалована юбилейная лента а также Гренадерский бой, в соответствии с этим, более старшим, старшинством
10 марта 1854 стал 6-м резервным батальоном Симбирского Егерского полка
23 августа 1856 все чины батальона уволены в бессрочный отпуск
летом 1863 вновь собран из бессрочно-отпускных и рекрут как 3-й батальон Симбирского резервного полка, вскоре ставшего Саратовским пехотным полком
приказом от 18 марта 1884 старшинства у батальона упразднены, поход за военное отличие отменен, юбилейная лента сдана в арсенал

Боевые Кампании Батальона до 1884
Русско-турецкая война 1828—1829
Подавление Польского мятежа 1831

знаки отличия батальона на 1884

  • георгиевское знамя «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года» с юбилейной александровской лентой
  • знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие» (дарованные 6 апреля 1833)
  • поход за военное отличие (пожалован 13 апреля 1813 батальонам Симбирского пехотного полка)

4-й батальон 108-го Саратовского полка

история батальона
сформирован 7 апреля 1879 из стрелковых рот 1-го,2-го и 3-го батальонов
при сформировании батальону выдано простое знамя 8-го запасного батальона Симбирского пехотного полка
примеч.8-й запасной батальон Симбирского Пехотного полка был сформирован 10 марта 1854, в том же году ему было выдано простое знамя без надписи
приказом от 23 августа 1856 года 8-й батальон был расформирован

Боевые Кампании Батальона до 1884
не участвовал

знаки отличия батальона на 1884

  • простое знамя без надписи
  • знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие»

История 108-го Саратовского полка в 1884—1918

в 1884 установлено общее старшинство полка с 17 мая 1797 и общие знаки отличия
в 1897 пожаловано юбилейное георгиевское знамя с надписью «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года» с юбилейной александровской лентой «1797-1897»


Боевые Кампании полка в период 1884—1918
Первая мировая война

Знаки отличия полка к 1914

  • юбилейное георгиевское знамя с надписью «За отличие при Кулевче 30 Мая 1829 года» с юбилейной александровской лентой «1797-1897»
  • знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие»

Командиры полка

Напишите отзыв о статье "Саратовский 108-й пехотный полк"

Литература

  • Ежегодник русской армии за …. 1868—1881. Санкт-Петербург, Военная типография
  • Хроника Российской Императорской Армии том IV, 1852. Санкт-Петербург, Военная типография
  • Хроника Российской Императорской армии, собранная князем Долгоруким, СПб 1799 г.

Другие части этого имени

Ссылки

примечание

все даты приведены по старому стилю

Отрывок, характеризующий Саратовский 108-й пехотный полк

– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.


Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.

Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.