Сарат Чандра Дас

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Сарат Чандра Дас (1849—1917) — индийский исследователь тибетского языка и культуры, получил известность благодаря двум своим путешествиям в Тибет в 1879 и 1881—1882 годах.

Сарат Чандра Дас родился 18 июля 1849 года в Читтагонге, Восточная Бенгалия, в индусской семье, принадлежащей к медицинской касте. Он посещал Президенси-колледж в Калькутте. В 1874 году был назначен директором школы-интерната Бхутия в Дарджилинге, где вскоре начал изучать тибетский язык под руководством местного ламы Угьен Гьяцо[1]. В 1878 году последний совершил визит в монастырь Ташилунпо в Тибете, получил приглашение и паспорт для Даса, чтоб он мог посетить Лхасу. В июне 1879 года Дас и Угьен Гьяцо покидают Дарджилинг для первого из двух путешествий в Тибет. Они пребывали в Тибете шесть месяцев, вернувшись в Дарджилинг из Ташилунпо с большой коллекцией тибетских и санскритских текстов, которые позднее станут основой для исследований Даса. 1880 год учёный провел в Дарджилинге, работая с информацией, которую он получил. В ноябре 1881 года Сарат Чандра и Угьен Гьяцо вернулись в Тибет, где они исследовали долину Ярлунг, посетили Лхасу и Ташилунпо, вернувшись в Индию в январе 1883 года. в 1884 году Сарат вместе с Маколеем Колменом посещает долину Лачен в Сиккиме и в 1885 году с ним же — Пекин[1]. С январе 1886 года учёный являлся Компаньоном ордена Индийской империи, в 1887 году получил награду от Королевского географического общества, в 1896 году награждён почетным индийским званием Рао Бахадур[1].

В период с сентября 1882 года по июль 1904 года работал на правительство Бенгалии как переводчик с тибетского. В 1892 году Сарат Чандра Дас основал «Buddhist Text Book Society».

Некоторое время он работал в качестве британского шпиона, совершая поездки в Тибет для сбора информации по русским, китайцам и тибетцам. Эти стороны его визита всплыли вскоре после возвращения, и многие из тех тибетцев, которые поддержали его, стали объектом преследований со стороны властей. Оставшуюся часть жизни Сарат Чандра Дас провёл в Дарджилинге. Свой дом он назвал «Вилла Лхаса», гостями здесь побывали сэр Чарльз Альфред Белл, Экай Кавагути и Уолтер Эванц-Венц.

Сарат Чандра Дас составил большой тибетско-английский словарь, опубликованный в 1902 году.

Напишите отзыв о статье "Сарат Чандра Дас"



Примечания

  1. 1 2 3 Buckland C. E. Dictionary of Indian Biography. — London: Swan Sonnenschein & Co., Lim, 1906. — P. 111.

Библиография

  • Contributions on the religion, history &c., of Tibet: Rise and progress of Jin or Buddhism in China. Publisher: s.n. (1882).
  • Narrative of a journey to Lhasa in 1881-82. Publisher: s.n. (1885).
  • Narrative of a journey round Lake Yamdo (Palti), and in Lhokha, Yarlung, and Sakya, in 1882. publisher: s.n (1887).
  • The doctrine of transmigration. Buddhist Text Society (1893).
  • Indian Pandits in the Land of Snow. Originally published at the end of the 19th century. Reprint: Rupa (2006).ISBN 978-8129108951.
  • Sarat Chandra Das, Graham Sandberg & Augustus William Heyde A Tibetan-English dictionary, with Sanskrit synonyms. 1st Edition — Calcutta, 1902. Reprint: Sri Satguru Publications, Delhi, 1989 and Motilal Banarsidass, Delhi, 1970, 1973, 1976, 1979, 1983, 1991, 1995 and 2000.
  • with William Woodville Rockhill Journey To Lhasa & Central Tibet. 1st Edition: John Murray (England) (1902). Reprint: Kessinger Publishing, LLC (2007). ISBN 978-0548226520. Republished as: Lhasa and Central Tibet, Cosmo (Publications, India); New edition (2003). ISBN 978-8170204350.
  • An introduction to the grammar of the Tibetan language;: With the texts of Situ sum-tag, Dag-je sal-wai melong, and Situi shal lung. Darjeeling Branch Press, 1915. Reprint: Motilal Banarsidass, Delhi, 1972 and 1983.
  • Autobiography: Narratives of the incidents of my early life. Reprint: Indian studies: past & present (1969).

Отрывок, характеризующий Сарат Чандра Дас

– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.