Сара Кали

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Са́ра Кали́мифический персонаж, святая покровительница цыган-католиков в их фольклоре.





Биография

В своей книге «Цыгане. Тайны жизни и традиции» писатель Рэймонд Бакли приводит два мифа о том, как цыганка Сара стала святой. Эти мифы упоминаются и в других источниках.

Согласно одной версии, Сара была египтянкой (под влиянием европейцев многие цыгане в XIX и XX веках верили в своё египетское происхождение). Она была служанкой Марии Саломеи и Марии Якобы (матерей святых Якова и Иоанна, родственниц Марии Магдалины) либо же Марии Магдалины и Девы Марии и путешествовала с ними. После жестокого шторма, когда женщины спаслись с корабля на маленькой лодочке, Сара по звёздам нашла верный путь и доставила своих хозяек к берегу.

По другой версии мифа, Сара была кочевой цыганкой и жила в таборе в те времена, когда ещё цыгане были язычниками. Однажды ей было видение о том, что к берегу должны пристать святые свидетели смерти Христовой, которым она должна помочь. Когда она подошла к морю, то увидела, что оно неспокойно, и праведники в лодке не знают, как пристать к берегу. Тогда она бросила своё платье на воду и поплыла на нём, как на плоту. Достигнув лодки, она помогла святым причалить, а они обратили её в христианскую веру, первой среди цыган.

Значение имени

Обычно имя святой переводят как «Чёрная Сара», однако слово кали традиционно имеет также значение «цыганка».

Культ Сары Кали

Днём Сары Кали цыгане-католики считают 25 мая.

На французском побережье, в небольшом городе Сент-Мари-де-ля-Мер под местной церковью цыганами выстроено подземное святилище мифической святой, в котором стоят её статуя и алтарь. К этому святилищу ежегодно приходят тысячи паломников. Больше всего их приезжает 24 мая, в канун дня почитания Сары Кали. Начиная с 1912 года, в святилище стали запускать и нецыган.

В наступившую ночь 25 мая статую Сары выносят и окунают в море, символически повторяя крещение цыганки.

Отображение в искусстве

В фильме Тони Гатлифа «Лачо дром» («В добрый путь») изображён собственно обряд «окунания» статуи Сары.

В книге «Код да Винчи» Дэна Брауна Сара названа дочерью Марии Магдалины и Иисуса.

См. также

Напишите отзыв о статье "Сара Кали"

Ссылки

  • [www.national-geographic.ru/ngm/200704/article_107/ National Geographic Россия. Вечные странники]
  • [bookz.ru/authors/reimond-baklend/cigane-_076/1-cigane-_076.html Цыгане. Тайны жизни и традиции]
  • [romove.radio.cz/en/clanek/18906 Religion among the Roma]  (англ.)
  • [web.archive.org/web/20080306135314/www.geocities.com/~Patrin/stsm01.htm Saintes-Maries de la Mer]  (англ.)
  • [geraldinecharles.blogspot.com/2005/09/sara-kali-revisited.html Sara Kali revisited]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Сара Кали

[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.