Сариасийский район

Сариасийский район
Sariosiyo tumani

Страна	Узбекистан
Статус	Туман (район)
Входит в	Сурхандарьинский вилоят (область)
Административный центр	Сариасия
Крупнейший город	Сариасия
Др. крупные города	Шаргунь, Янгихаят
Дата образования	29 сентября 1926 года
Хоким	Мингбоев Хамрокул Джуракулович
Официальный язык	узбекский
Население (2015)	184 183
Национальный состав	узбеки, таджики, русские, татары и др.
Конфессиональный состав	мусульмане, христиане
Площадь	3,8 тыс. км²
Часовой пояс	UTC+5:00
Код автом. номеров	75—79

Сариасийский район (туман) (узб. Sariosiyo tumani / Сариосиё тумани) — одна из административных единиц в составе Сурхандарьинской области Республики Узбекистан. Административный центр — посёлок городского типа Сариасия.

Этимология названия

Название района происходит от персидских слов — Сари (начало) и Осиё (Азия), которое дословно переводится как Начало Азии.

Расположение и география

Сариасийский район расположен в северо-восточной части Сурхандарьинской области. С северо-западной стороны граничит с Камашинским и Шахрисабзским районами Кашкадарьинской области, с восточной и северо-восточной стороны — с Республикой Таджикистан, на юго-западе — с Байсунским, на юге — с Кумкурганским и Байсунским, на юго-востоке — с Узунским районами Сурхандарьинской области. Площадь района составляет 3,8 тыс. км², что делает его крупнейшим по площади районом Сурхандарьинской области.

Территория Сариасийского района является одним из самых высокогорных в Узбекистане. Высокогорье составляет основную часть территории района, по его землям тянется Гиссарский хребет. Именно на территории этого района находится высшая точка Узбекистана — пик Хазрет-Султан, высота которого составляет 4643 метров над уровнем моря.

История

С XVIII века до начала XX века территория Сариасийского района находилась в составе Бухарского эмирата. После ликвидации власти бухарского эмира в 1920 году и провозглашения БНСР, территория Сариасийского района входила до 1924 года в составе этого государственного образования. 27 октября 1924 года в результате Национально-территориального размежевания Средней Азии в СССР, БНСР самоликвидировалась и часть её территории вошла в состав новообразованной Узбекской ССР. 29 сентября 1926 года был образован Сариасийский район, который вошёл в состав Сурхан-Дарьинского округа Бухарской области Узбекской ССР (6 марта 1941 года округ преобразован в самостоятельную Сурхандарьинскую область).

24 декабря 1962 года Сариасийский район был упразднён, и его территория вошла в состав Денауского района. 22 февраля 1964 года Сариасийский район был восстановлен и существует вплоть до сегодняшнего времени, входя в состав Сурхандарьинской области (вилоята).

Природа

Климат

Климат территории района является субтропическим внутриконтинентальным, с жарким и сухим летом при холодной зиме. Среднегодовая температура составляет +15,6 °C; средняя температура января равна +2,5 °C, средняя температура июля +28,0 °C. Абсолютный минимум температуры составил —20 °C, абсолютный температурный максимум +53 °C. В среднем на территории района выпадает 200—300 мм осадков за год (основная часть осадков приходится на весну и осень). Вегетационный период длится 270—280 дней.

Почвы

Почвенный покров адыров образован, в основном, лугово-серозёмными почвами и солончаками.

Рельеф

Рельеф Сариасийского района представлен в основном возвышенностями и высокогорьем, горами занята почти вся его территория. Земли района в среднем находятся на высоте от 800 до 2000 метров над уровнем моря. Низменности распространены в юго-западной части района, занимая небольшую площадь, адыры распространены повсеместно. По территории района тянется Гиссарский хребет — один из самых высоких в Узбекистане. Наивысшей точкой района является пик Хазрет-Султан, высота которого составляет 4643 метров, одновременно являясь и наивысшей точкой Узбекистана. Холмы образованы песчаниками и лёссами. Сариасийский район лежит в сейсмоопасной зоне.

Гидрография

С Гиссарского хребта стекают проходящие по территории района реки Сурхандарья, Тупаландарья, Обизаранг, Сангардакдарья и другие водотоки. Их воды используются на орошаемое земледелие, практикуемое на пологих склонах у подножья гор. Самой большой и динной рекой на территории района является Тупаландарья (один из притоков Сурхандарьи). Имеется три крупных каналов для орошения: Хасанхон, Малый и Большой Дамарыкские каналы.

Флора и фауна

На территории района повсеместно распространены гребенщик, верблюжья колючка и другие растения, которые имеют большое кормовое значение для разводимых здесь каракулевых овец. В горной местности в дикорастущем виде встречаются арча, яблоня, грецкий орех, фисташка, миндаль, шиповник, астрагал, барбарис.

На территории района распространены волк, лиса, бурый медведь, ирбис, заяц, джейран, различные виды ящериц, включая семейство гекконовых, змей, включая среднеазиатскую кобру, стрелу-змею, различные виды гадюковых и удавов.

Административно-территориальное устройство

Административным центром района является посёлок городского типа Сариасия с населением примерно 15 тысяч человек. Один населённый пункт — Шаргунь с населением более 12 тысяч человек — имеет статус города районного подчинения. В районе также имеется 4 городских посёлка (Сариасия, Янгихаёт, Тартули, Буйрапушт). Остальные населённые пункты имеют статус кишлака. Крупнейшими кишлаками района являются Бустон, Дашнабад, Навруз, Сангардак, Суфиён, Такчиён, Хуфар и Узбекистон.

Руководство

Главой администрации (хокимом) Сариасийского района в настоящее время является Хамрокул Джуракулович Мингбоев. Здание администрации района находится в Сариасии, по адресу: махалля Мирзо Улугбека, дом 2.

Население

По данным на 1 января 2015 года в районе проживало 184 183 человек. Основная часть населения живёт в сельской местности. В национальном составе населения большинство составляют узбеки и таджики. Доля таджиков является одной из самых высоких в Узбекистане. Также в районе проживают русские, татары и другие национальности.

Хозяйство

Сельское хозяйство

Земельный фонд района в целом составляет около 20,0 тыс. га. В Сариасийском районе развиты, в основном, отрасли сельского хозяйства: скотоводство, хлопководство, земледелие, садоводство, виноградарство. На середину 2000-х годов здесь действовало 11 ширкатных (кооперативных) хозяйства и 230 фермерских хозяйств, специализированных на животноводстве, зерноводстве и овощеводстве. Площадь посевов зерновых культур была равна 3,0 тыс. га, хлопка — 5,7 тыс. га, овощей — 1,5 тыс. га, бахчи и фруктов — 1,0 тыс. га, садов и виноградников — 0,8 тыс. га. Имеются хозяйства по пчеловодству и выращиванию горных целебных трав.

В частном и общественном владении находилось в общей сложности 36 тыс. голов крупного рогатого скота, 51 тыс. голов мелкого рогатого скота (овец и коз), 48 тыс. голов домашней птицы, 7,0 тыс. голов лошадей в табунах.

Промышленность

На территории Сариасийского района имеются месторождения каменного угля, мрамора, фосфоритов, цинка, известняка и сланцев. Разработка этих месторождений ведётся открытым способом. Здесь функционируют предприятия по переработке угля, мрамора и хлопка. Имеются предприятия по производству кирпичей, напитков, кондитерских изделий, молочных продуктов и продуктов питания. Функционируют более 40 различных компаний и предприятий, из них 3 совместных предприятий. В частности, функционирует совместная узбекско-российская компания «Miftox» и узбекско-таджикская компания «Lajer» по производству пива.

Транспорт

Общая длина автомобильных дорог на территории Сариасийского района составляет около 225 км, основная часть которого приходится на автодороги республиканского значения. По территории района проходит ветка железной дороги по маршрутам Ташкент — Душанбе и Узун — Шаргунь. Главная станция района — Сариасия находится в 7 километрах от райцентра. На территории данного района находится один из двух аэропортов Сурхандарьинской области.

Поддерживается автобусное сообщение по маршрутам Камаши — Денау, Шахрисабз — Денау и другим.

Социальная сфера

Образование

В 2003/2004 учебном годах в Сариасийском районе функционировало 71 общеобразовательных школ. В школах получали образование 31,0 тыс. детей. Имеется две гимназии, три специальных школ интернатов, три профессиональных колледжа.

Культура и просвещение

В Сариасийском районе ведут работу один театр, Дворец культуры, три дома культуры, многочисленные клубы и 41 библиотека (по состоянию на середину 2000-х годов).

Кроме распространённых по всему Узбекистану и Сурхандарьинской области газет, журналов, радиостанций и телеканалов, на территории Сариасийского района издаётся газета «Сариосиё» (Сариасия).

Медицина

В районе действует одна больница и один роддом. В почти каждом населённом пункте имеется врачебный пункт. В горной местности района действует санаторий Хондиза, который привлекает людей с болезнями сердца и дыхательных путей со всего Узбекистана.

Спорт

В Сариасийском районе функционируют стадионы, спортзалы, спортплощадки и другие спортивные сооружения. По состоянию на середину 2000-х годов, действовало 18 спортивных объектов.

Археологические памятники

На территории Сариасийского района имеется ряд археологических памятников. Имеются цитадели городов V—VIII веков. Из них, наиболее крупные: Култепа, Нонвойтепа, Хумдонтепа, Хурозтепа, Кафиркала, Хисортепа и другие. В горных районах расположены древние пристанища эпохи верхнего палеолита: Хушдара, Подахона, Дарианхор.

На территории района находятся два кандидата в список Всемирного Наследия ЮНЕСКО в Узбекистане — Мавзолей Ак Астана-Баба как культурный объект, Гиссарские горы как природный объект.

Литература

• [www.ziyouz.com/index.php?option=com_remository&Itemid=57&func=fileinfo&id=582 Национальная энциклопедия Узбекистана]. — Ташкент, 2000—2005. (узб.)
• Этнический атлас Узбекистана. — Ташкент: «ИООФС — Узбекистан», 2002. — 452 с. — ISBN 5-862800-10-7. (рус.)
• O`zbekiston iqtisodiy va ijtimoiy geografiyasi. — Бухара: O`qituvchi, 2008. — 178 с. (узб.)
• Ўзбекистон табиий географияси. — Коканд: Издательство КГПИ имени Мукими, 2006. — 165 с. (узб.)

Отрывок, характеризующий Сариасийский район

Прения продолжались долго, и чем дольше они продолжались, тем больше разгорались споры, доходившие до криков и личностей, и тем менее было возможно вывести какое нибудь общее заключение из всего сказанного. Князь Андрей, слушая этот разноязычный говор и эти предположения, планы и опровержения и крики, только удивлялся тому, что они все говорили. Те, давно и часто приходившие ему во время его военной деятельности, мысли, что нет и не может быть никакой военной науки и поэтому не может быть никакого так называемого военного гения, теперь получили для него совершенную очевидность истины. «Какая же могла быть теория и наука в деле, которого условия и обстоятельства неизвестны и не могут быть определены, в котором сила деятелей войны еще менее может быть определена? Никто не мог и не может знать, в каком будет положении наша и неприятельская армия через день, и никто не может знать, какая сила этого или того отряда. Иногда, когда нет труса впереди, который закричит: „Мы отрезаны! – и побежит, а есть веселый, смелый человек впереди, который крикнет: «Ура! – отряд в пять тысяч стоит тридцати тысяч, как под Шепграбеном, а иногда пятьдесят тысяч бегут перед восемью, как под Аустерлицем. Какая же может быть наука в таком деле, в котором, как во всяком практическом деле, ничто не может быть определено и все зависит от бесчисленных условий, значение которых определяется в одну минуту, про которую никто не знает, когда она наступит. Армфельд говорит, что наша армия отрезана, а Паулучи говорит, что мы поставили французскую армию между двух огней; Мишо говорит, что негодность Дрисского лагеря состоит в том, что река позади, а Пфуль говорит, что в этом его сила. Толь предлагает один план, Армфельд предлагает другой; и все хороши, и все дурны, и выгоды всякого положения могут быть очевидны только в тот момент, когда совершится событие. И отчего все говорят: гений военный? Разве гений тот человек, который вовремя успеет велеть подвезти сухари и идти тому направо, тому налево? Оттого только, что военные люди облечены блеском и властью и массы подлецов льстят власти, придавая ей несвойственные качества гения, их называют гениями. Напротив, лучшие генералы, которых я знал, – глупые или рассеянные люди. Лучший Багратион, – сам Наполеон признал это. А сам Бонапарте! Я помню самодовольное и ограниченное его лицо на Аустерлицком поле. Не только гения и каких нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших высших, человеческих качеств – любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения. Он должен быть ограничен, твердо уверен в том, что то, что он делает, очень важно (иначе у него недостанет терпения), и тогда только он будет храбрый полководец. Избави бог, коли он человек, полюбит кого нибудь, пожалеет, подумает о том, что справедливо и что нет. Понятно, что исстари еще для них подделали теорию гениев, потому что они – власть. Заслуга в успехе военного дела зависит не от них, а от того человека, который в рядах закричит: пропали, или закричит: ура! И только в этих рядах можно служить с уверенностью, что ты полезен!“
Так думал князь Андрей, слушая толки, и очнулся только тогда, когда Паулучи позвал его и все уже расходились.
На другой день на смотру государь спросил у князя Андрея, где он желает служить, и князь Андрей навеки потерял себя в придворном мире, не попросив остаться при особе государя, а попросив позволения служить в армии.


Ростов перед открытием кампании получил письмо от родителей, в котором, кратко извещая его о болезни Наташи и о разрыве с князем Андреем (разрыв этот объясняли ему отказом Наташи), они опять просили его выйти в отставку и приехать домой. Николай, получив это письмо, и не попытался проситься в отпуск или отставку, а написал родителям, что очень жалеет о болезни и разрыве Наташи с ее женихом и что он сделает все возможное для того, чтобы исполнить их желание. Соне он писал отдельно.
«Обожаемый друг души моей, – писал он. – Ничто, кроме чести, не могло бы удержать меня от возвращения в деревню. Но теперь, перед открытием кампании, я бы счел себя бесчестным не только перед всеми товарищами, но и перед самим собою, ежели бы я предпочел свое счастие своему долгу и любви к отечеству. Но это последняя разлука. Верь, что тотчас после войны, ежели я буду жив и все любим тобою, я брошу все и прилечу к тебе, чтобы прижать тебя уже навсегда к моей пламенной груди».
Действительно, только открытие кампании задержало Ростова и помешало ему приехать – как он обещал – и жениться на Соне. Отрадненская осень с охотой и зима со святками и с любовью Сони открыли ему перспективу тихих дворянских радостей и спокойствия, которых он не знал прежде и которые теперь манили его к себе. «Славная жена, дети, добрая стая гончих, лихие десять – двенадцать свор борзых, хозяйство, соседи, служба по выборам! – думал он. Но теперь была кампания, и надо было оставаться в полку. А так как это надо было, то Николай Ростов, по своему характеру, был доволен и той жизнью, которую он вел в полку, и сумел сделать себе эту жизнь приятною.
Приехав из отпуска, радостно встреченный товарищами, Николай был посылал за ремонтом и из Малороссии привел отличных лошадей, которые радовали его и заслужили ему похвалы от начальства. В отсутствие его он был произведен в ротмистры, и когда полк был поставлен на военное положение с увеличенным комплектом, он опять получил свой прежний эскадрон.
Началась кампания, полк был двинут в Польшу, выдавалось двойное жалованье, прибыли новые офицеры, новые люди, лошади; и, главное, распространилось то возбужденно веселое настроение, которое сопутствует началу войны; и Ростов, сознавая свое выгодное положение в полку, весь предался удовольствиям и интересам военной службы, хотя и знал, что рано или поздно придется их покинуть.
Войска отступали от Вильны по разным сложным государственным, политическим и тактическим причинам. Каждый шаг отступления сопровождался сложной игрой интересов, умозаключений и страстей в главном штабе. Для гусар же Павлоградского полка весь этот отступательный поход, в лучшую пору лета, с достаточным продовольствием, был самым простым и веселым делом. Унывать, беспокоиться и интриговать могли в главной квартире, а в глубокой армии и не спрашивали себя, куда, зачем идут. Если жалели, что отступают, то только потому, что надо было выходить из обжитой квартиры, от хорошенькой панны. Ежели и приходило кому нибудь в голову, что дела плохи, то, как следует хорошему военному человеку, тот, кому это приходило в голову, старался быть весел и не думать об общем ходе дел, а думать о своем ближайшем деле. Сначала весело стояли подле Вильны, заводя знакомства с польскими помещиками и ожидая и отбывая смотры государя и других высших командиров. Потом пришел приказ отступить к Свенцянам и истреблять провиант, который нельзя было увезти. Свенцяны памятны были гусарам только потому, что это был пьяный лагерь, как прозвала вся армия стоянку у Свенцян, и потому, что в Свенцянах много было жалоб на войска за то, что они, воспользовавшись приказанием отбирать провиант, в числе провианта забирали и лошадей, и экипажи, и ковры у польских панов. Ростов помнил Свенцяны потому, что он в первый день вступления в это местечко сменил вахмистра и не мог справиться с перепившимися всеми людьми эскадрона, которые без его ведома увезли пять бочек старого пива. От Свенцян отступали дальше и дальше до Дриссы, и опять отступили от Дриссы, уже приближаясь к русским границам.
13 го июля павлоградцам в первый раз пришлось быть в серьезном деле.
12 го июля в ночь, накануне дела, была сильная буря с дождем и грозой. Лето 1812 года вообще было замечательно бурями.
Павлоградские два эскадрона стояли биваками, среди выбитого дотла скотом и лошадьми, уже выколосившегося ржаного поля. Дождь лил ливмя, и Ростов с покровительствуемым им молодым офицером Ильиным сидел под огороженным на скорую руку шалашиком. Офицер их полка, с длинными усами, продолжавшимися от щек, ездивший в штаб и застигнутый дождем, зашел к Ростову.
– Я, граф, из штаба. Слышали подвиг Раевского? – И офицер рассказал подробности Салтановского сражения, слышанные им в штабе.
Ростов, пожимаясь шеей, за которую затекала вода, курил трубку и слушал невнимательно, изредка поглядывая на молодого офицера Ильина, который жался около него. Офицер этот, шестнадцатилетний мальчик, недавно поступивший в полк, был теперь в отношении к Николаю тем, чем был Николай в отношении к Денисову семь лет тому назад. Ильин старался во всем подражать Ростову и, как женщина, был влюблен в него.
Офицер с двойными усами, Здржинский, рассказывал напыщенно о том, как Салтановская плотина была Фермопилами русских, как на этой плотине был совершен генералом Раевским поступок, достойный древности. Здржинский рассказывал поступок Раевского, который вывел на плотину своих двух сыновей под страшный огонь и с ними рядом пошел в атаку. Ростов слушал рассказ и не только ничего не говорил в подтверждение восторга Здржинского, но, напротив, имел вид человека, который стыдился того, что ему рассказывают, хотя и не намерен возражать. Ростов после Аустерлицкой и 1807 года кампаний знал по своему собственному опыту, что, рассказывая военные происшествия, всегда врут, как и сам он врал, рассказывая; во вторых, он имел настолько опытности, что знал, как все происходит на войне совсем не так, как мы можем воображать и рассказывать. И потому ему не нравился рассказ Здржинского, не нравился и сам Здржинский, который, с своими усами от щек, по своей привычке низко нагибался над лицом того, кому он рассказывал, и теснил его в тесном шалаше. Ростов молча смотрел на него. «Во первых, на плотине, которую атаковали, должна была быть, верно, такая путаница и теснота, что ежели Раевский и вывел своих сыновей, то это ни на кого не могло подействовать, кроме как человек на десять, которые были около самого его, – думал Ростов, – остальные и не могли видеть, как и с кем шел Раевский по плотине. Но и те, которые видели это, не могли очень воодушевиться, потому что что им было за дело до нежных родительских чувств Раевского, когда тут дело шло о собственной шкуре? Потом оттого, что возьмут или не возьмут Салтановскую плотину, не зависела судьба отечества, как нам описывают это про Фермопилы. И стало быть, зачем же было приносить такую жертву? И потом, зачем тут, на войне, мешать своих детей? Я бы не только Петю брата не повел бы, даже и Ильина, даже этого чужого мне, но доброго мальчика, постарался бы поставить куда нибудь под защиту», – продолжал думать Ростов, слушая Здржинского. Но он не сказал своих мыслей: он и на это уже имел опыт. Он знал, что этот рассказ содействовал к прославлению нашего оружия, и потому надо было делать вид, что не сомневаешься в нем. Так он и делал.
– Однако мочи нет, – сказал Ильин, замечавший, что Ростову не нравится разговор Здржинского. – И чулки, и рубашка, и под меня подтекло. Пойду искать приюта. Кажется, дождик полегче. – Ильин вышел, и Здржинский уехал.
Через пять минут Ильин, шлепая по грязи, прибежал к шалашу.
– Ура! Ростов, идем скорее. Нашел! Вот тут шагов двести корчма, уж туда забрались наши. Хоть посушимся, и Марья Генриховна там.
Марья Генриховна была жена полкового доктора, молодая, хорошенькая немка, на которой доктор женился в Польше. Доктор, или оттого, что не имел средств, или оттого, что не хотел первое время женитьбы разлучаться с молодой женой, возил ее везде за собой при гусарском полку, и ревность доктора сделалась обычным предметом шуток между гусарскими офицерами.
Ростов накинул плащ, кликнул за собой Лаврушку с вещами и пошел с Ильиным, где раскатываясь по грязи, где прямо шлепая под утихавшим дождем, в темноте вечера, изредка нарушаемой далекими молниями.
– Ростов, ты где?
– Здесь. Какова молния! – переговаривались они.


В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.