Сатана (фильм, 1920)
Поделись знанием:
К:Фильмы 1920 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
| Сатана | |
| Satanas | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
6 ч., 2550 м. |
| Страна | |
| Год | |
«Сатана» (нем. Satanas, 1920) — немецкий немой художественный фильм, экспрессионистская драма режиссёра Фридриха Вильгельма Мурнау, созданный под влиянием «Нетерпимости» Гриффита.
Сюжет
Фильм состоит из трёх историй.
- «Тиран». Древний Египет. Фараон Аменхотеп влюблён в юную арфистку Нури. Нури пользуется этим, чтобы устроить своего возлюбленного Йораба на службу к фараону. Йораб же влюбляется в одну из жён фараона, которая однажды спасла мать Нури от смерти. Нури, с одной стороны, ревнует, но с другой, не может причинить зла своей благодетельнице. Вскоре фараон обнаруживает измену и приговаривает свою жену, а Нури занимает её место.
- «Принц». Основана на пьесе Гюго «Лукреция Борджиа».
- 1917 год. Ганс, студент, обучается в Цюрихе. Воспользовавшись революцией в России, он ведёт революционеров занять замок в его городе в Германии, который находится под властью Гродски. Вскоре Ганс, опьянённый властью, отдаёт приказ казнить свою девушку Ирен, которая обвиняется в покушении на революционного лидера. В конце фильма Гродски смотрит на Ганса с презрением, а Ганс видит в Гродски Сатану.
Интересные факты
В СССР фильм шел с 1924 года, под названием «Из тьмы веков».
Фильм считается утерянным. Найден лишь небольшой фрагмент продолжительностью около минуты из первой части, в которой принцесса Нури лежит рядом с Аменхотепом, а когда он засыпает, что-то у него крадёт.
Напишите отзыв о статье "Сатана (фильм, 1920)"
Ссылки
[www.youtube.com/watch?v=b-AflwFK5WU Фрагмент фильма]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Сатана (фильм, 1920)
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
