Саули, Аннели

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Аннели Саули
Anneli Sauli
Имя при рождении:

Anneli Helena Savolainen

Дата рождения:

6 августа 1932(1932-08-06) (91 год)

Место рождения:

Пюхяйоки, Финляндия

Гражданство:

Финляндия Финляндия

Профессия:

актриса

Карьера:

с 1953

А́ннели Са́ули, в Германии известна как Анн Са́во (фин. Anneli Sauli, нем. Ann Savo, род. 6 августа 1932, Пюхяйоки, Финляндия) — финская киноактриса. Впервые начала сниматься в начале 1950-х годов. Первые два фильма — «Мы ещё вернёмся» (в котором также играли Тапио Раутаваара, Сиири Ангеркоски, Аку Корхонен, Маса Ниеми и Туйя Халонен-Лохикоски), и «Молочница Хилья» (с Тауно Пало), оба — 1953 года.

Начиная с конца 1950-х стала сниматься также и в Германии (Unruhige Nacht, 1958). Всего Саули снялась в более чем 40 фильмах как в Финляндии, так и в Германии. В 2002 году сыграла в фильме Аки Каурисмяки «Человек без прошлого».

Кроме того, участвовала в телепрограммах, например Hovimäki (1999—2000) (TV2) и Käenpesä (2004—2006) (MTV3).

В 1971–1996 годах работала в городском театре Йоэнсуу.

В 1993 году вышла книга мемуаров «Моя жизнь принадлежит мне», написанная Саули в соавторстве с журналисткой и писательницей Туулой-Лииной Варис.

В 2007 году приняла участие в парламентских выборах в Финляндии от коммунистической партии[1], однако избрана не была, получив 272 голоса.



Фильмография

Источники

  1. Iltalehti 22.1.2006: Anneli Sauli SKP:n ehdokkaaksi

Напишите отзыв о статье "Саули, Аннели"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Саули, Аннели

Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.