Саут-Йоркшир
Поделись знанием:
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
Координаты: 53°22′59″ с. ш. 1°27′53″ з. д. / 53.38306° с. ш. 1.46472° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.38306&mlon=-1.46472&zoom=14 (O)] (Я)
|
Саут-Йоркшир | |||
|---|---|---|---|
 См. также Другие графства Англии | |||
| Статус | Церемониальное метрополитенское графство | ||
| Страна | Великобритания | ||
| Регион | Йоркшир и Хамбер | ||
| Включает | 4 административных округа | ||
| Адм. центр | Шеффилд | ||
| Крупнейший город | Шеффилд | ||
| Города | Донкастер, Барнсли, Ротерем | ||
| Дата образования | 1 апреля 1974 (Закон о местном самоуправлении 1972 года) | ||
| Площадь, всего | 1552 км² (38-е место) | ||
| Код ONS | 2C | ||
| Код NUTS | UKE3 | ||
| Демография (2011) | |||
| Население, всего | 1 343 601 (10-е место) | ||
| Плотность | 866 чел./км² | ||
| Политика | |||
| [www.southyorks.gov.uk/ Официальный сайт] | |||
| Административное деление | |||
 | |||
| Районы | |||
| |||
 Категория на Викискладе: South Yorkshire
| |||
Са́ут-Йо́ркшир[1] (англ. South Yorkshire, буквально «Южный Йоркшир») — церемониальное метрополитенское графство в Англии. Входит в состав региона Йоркшир и Хамбер. Крупнейший город и административный центр — Шеффилд. Население 1,34 млн человек (10-е место среди церемониальных графств; данные 2011 г.).
Содержание
География
Общая площадь территории 1552 км² (38-е место среди церемониальных графств).
История
Саут-Йоркшир был образован в качестве метрополитенского графства в 1974 году в южной части Западного райдинга Йоркшира.
Административное деление
В составе графства выделено 4 административных района:
| |
Политика
Советы для метрополитенских графств были упразднены в 1986 г., управление было передано в ведение округов.
См. также
- Список участков особого научного значения Саут-Йоркшира
- Список населённых пунктов Йоркшира
- Список общин Саут-Йоркшира
Напишите отзыв о статье "Саут-Йоркшир"
Примечания
- ↑ Источники названия Саут-Йоркшир:
- Великобритания и Ирландия: Общегеографическая карта / сост. и подгот. к изд. ПКО «Картография» в 1996 г.; ст. ред. Л. Н. Колосова; ред. Г. А. Скачкова, Н. Н. Рюмина. — Испр. в 2007 г. Омской картогр. ф-кой. — 1:1 500 000, 15 км в 1 см. — М.: Роскартография, 1996; Омск: Омская картогр. ф-ка, 2007. — ISBN 978-5-9523-0198-6. — 2 000 экз.
- Англия и Уэльс // Атлас мира / сост. и подгот. к изд. ПКО «Картография» в 1999 г. ; отв. ред.: Т. Г. Новикова, Т. М. Воробьёва. — 3-е изд., стер., отпеч. в 2002 г. с диапоз. 1999 г. — М. : Роскартография, 2002. — С. 64—65. — ISBN 5-85120-055-3.
- Словарь географических названий зарубежных стран / отв. ред. А. М. Комков. — 3-е изд., перераб. и доп. — М. : Недра, 1986. — С. 324.</span>
- Географический энциклопедический словарь: географические названия / Под ред. А. Ф. Трёшникова. — 2-е изд., доп.. — М.: Советская энциклопедия, 1989. — С. 417. — 210 000 экз. — ISBN 5-85270-057-6.
- Саут-Йоркшир — статья из Большой советской энциклопедии.
- Агеенко Ф. Л. [gramota.ru/slovari/dic/?word=%F1%E0%F3%F2-%E9%EE%F0%EA%F8%E8%F0&ag=x Словарь имён собственных]. Печатное издание: М.: Мир и Образование (2010), электронная версия: gramota.ru (2011). Проверено 13 февраля 2015.</span>
</ol>
Ссылки
- [www.southyorks.gov.uk/ Официальный сайт] (англ.) Совместного секретариата Саут-Йоркшира.
- Саут-Йоркшир в каталоге ссылок Open Directory Project (dmoz). (англ.)
- [www.nomisweb.co.uk/census/2011 Перепись населения Англии и Уэльса 2011 года.] (англ.)
|
Это заготовка статьи по географии Соединённого Королевства. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||
|
||||||
Отрывок, характеризующий Саут-Йоркшир
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
