Сафронов, Александр Александрович (конькобежец)

Александр Сафронов
Общая информация
Полное имя	Александр Александрович Сафронов
Гражданство	СССР
Дата рождения	12 ноября 1952(1952-11-12)
Дата смерти	21 июля 1989(1989-07-21) (36 лет)
Место смерти	Ленинград
Специализация	500 м, 1000 м, 1500 м
Титулы
Чемпион мира	1 (1975)
Медали
Чемпионаты мира Золото Гётеборг 1975 спринтерское многоборье
Последнее обновление: 14.02.2015

Алекса́ндр Алекса́ндрович Сафро́нов (12 ноября 1952 — 21 июля 1989) — советский конькобежец, чемпион мира по спринтерскому многоборью (1975), заслуженный мастер спорта СССР (1975).

Спортивная карьера

Выступал за ДСО "Трудовые резервы". Окончил Государственный институт физической культуры имени П.Ф. Лесгафта (1970). В сборной СССР с 1974 года. Один из сильнейших конькобежцев страны в 1970-е годы.

Чемпион мира по спринтерскому многоборью в Гётеборге (1975). На чемпионате мира в 1974 году в Инсбруке занял 4-е место.

Участник Олимпийских игр в Инсбруке (1976), занял 4-е место на дистанции в 1000 метров.

Серебряный призер чемпионатов СССР по конькобежному спорту в спринтерском многоборье (1974, 1975, 1977). Чемпион СССР на дистанции в 1000 метров (1974) и 1500 метров (1977), серебряный призер чемпионата на дистанциях 500 метров (1977), 1000 метров (1975 и 1976) и 1500 метров (1974 и 1975), бронзовый призер на дистанции 500 метров (1975).

Завершил спортивную карьеру в 1982 году.

Смерть

Трагически погиб в автокатастрофе 21 июля 1989 года. Похоронен на Серафимовском кладбище.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/sa/aleksandr-safronov-1.html Александр Сафронов] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [nekropol-spb.ru/main/cemeteries/serafimovskoe/safronov-aleksandr-aleksandrovich/ Некрополь Санкт-Петербрурга]

Отрывок, характеризующий Сафронов, Александр Александрович (конькобежец)

– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.


– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.