Сахаров, Игорь Васильевич

Игорь Васильевич Сахаров

Игорь Васильевич Сахаров (р. 11 мая 1932, Ленинград) — советский и российский географ, библиограф, генеалог, член Геральдического совета при Президенте Российской Федерации.

Биография

Сын библиотековеда, доцента Ленинградского библиотечного института В. Ф. Сахарова. В 1949 окончил среднюю школу № 51 в Ленинграде. В 1955 окончил географический факультет ЛГПИ, в 1958 — аспирантуру по кафедре экономической географии.

В 1959—1963 — научный сотрудник Института востоковедения. С 1964 — сотрудник Государственной Публичной библиотеки (ныне Российская национальная библиотека). Многие годы проработал в секторе рекомендательной библиографии, был составителем и редактором библиографических пособий по страноведению, экономике, политике. В 1971 стал кандидатом географических наук (диссертация «Этногеография Западной Бенгалии»).

С 1983 занимается вопросами генеалогии. В 1987 организовал научный семинар «История и генеалогия семей», который стал первым генеалогическим центром в СССР. В 1991 был одним из организаторов возрождения Русского генеалогического общества (существовало с 1897 по 1921). На I съезде общества был избран его президентом. В 1992 И. В. Сахаров стал руководителем (с 2001 — директором) созданного по его инициативе Института генеалогических исследований РНБ. В 1992 первым из российских генеалогов получил приглашение участвовать в работе Международного конгресса по генеалогии и геральдике.

Заслуженный работник культуры Российской Федерации (2009). Член многих международных организаций в области генеалогии и геральдики.

Основные труды

• Новое административное деление Индии // Страны и народы Востока. — М., 1959. — Вып. 1. — С. 5—29.
• Природные условия и ресурсы Бихара и Западной Бенгалии и их хозяйственная оценка // Страны и народы Востока. — М., 1959. — Вып. 1. — С. 66—109.
• Экономические последствия раздела Бенгала (1947 г.) // Страны и народы Востока. — М., 1961. — Вып. 2. — С. 13—29.
• О сырьевой и топливной базе черной металлургии Восточной Индии // Страны и народы Востока. — М., 1961. — Вып. 2. — С. 30—60.
• Издательская деятельность Восточной комиссии Географического общества Союза ССР // Страны и народы Востока. — М., 1965. — Вып. 4. — С. 242—251.
• Изучение Индии в Географическом обществе СССР (1917—1968) // Известия Всесоюзного географического общества. — 1968. — Т. 100, вып. 5. — С. 393—419.
• С Интернационалом : (Интернационалисты в революциях и войнах) : Рек. указ. лит. — М. : Книга, 1971. — 128 с. — В соавторстве с Е. М. Тепером.
• Этнический состав населения Маврикия // Проблемы населения и хозяйства Африки. — Л., 1973. — С. 55—80.
• Индия : Рек. указ. лит. — М. : Книга, 1974. — 143 с.
• Болгария : Рек. указ. лит. — М. : Книга, 1976. — 143 с.
• О системе страноведческой библиографии // Актуальные вопросы теории библиографии. — Л., 1977. — С. 49—55.
• Западная Бенгалия : Этнодемографический и этногеографический очерк. — М. : Наука, 1977. — 372 с., 3 л. ил., карт.
• Иран : Рек. указ. лит. — М. : Книга, 1978. — 112 с.
• Япония : Рек. библиогр. указ. — М. : Книга, 1980. — 159 с.
• Индия : Рек. библиогр. справ. 2-е изд. — М. : Кн. палата, 1987. — 192 с.
• Родовая библиотека Михалковых и её собиратели // Книжное дело в России во второй половине XIX — начале XX в. — Л., 1988. — Вып. 3. — С. 112—119.
• Родство и свойство : Краткий словарь терминов и названий. — Брюссель; Антверпен, 1990. — 12 с.
• Бычков-третий : Генеалогические труды Ф. А. Бычкова (1861—1909) // Коллекции. Книги. Автографы. — П., 1991. — Вып. 2. — С. 128—145.
• Генеалогические аспекты брачного права русской православной церкви // Генеалогические исследования. — М., 1993. — С. 59—68.
• Храм как родовая усыпальница: захоронения князей Воротынских во Владимирской церкви Кирилло-Белозерского монастыря // Духовное, историческое и культурное наследие Кирилло-Белозерского монастыря. — СПб., 1998. — С. 228—257.
• Российские графы Сухтелены, их потомство и родственное окружение // Сухтеленовские чтения. — СПб., 2002. — С. 115—143.
• Граф Петр Корнильевич Сухтелен (1751—1836) и его российское потомство // Голландцы и бельгийцы в России XVIII—XX вв. — СПб., 2004. — С. 237—262.

И. В. Сахаров — автор статей в 3-м издании БСЭ («Западная Бенгалия» и «Калькутта»), и в различных биографических словарях.

Литература

• Рыхляков В. Н. Петербуржцы — авторы работ по генеалогии и истории семей. — 2-е изд. — СПб., 2005. — С. 241—249. — ISBN 5-98883-005-6.
• Милибанд С. Д. Востоковеды России, XX — начало XXI века. — М., 2008. — Кн. 2. — С. 310. — ISBN 978-5-02-036368-7.
• Краско А. В. Славный юбилей Игоря Васильевича Сахарова // Генеалогия допетровского времени : источниковедение, методология, исследования. — СПб., 2012. — С. 5—10.

Ссылки

• [www.nlr.ru/nlr/who/text/saharov.htm Биография на сайте РНБ.]

Отрывок, характеризующий Сахаров, Игорь Васильевич

Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.
В 1806 м году Пфуль был одним из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей теории. Напротив, сделанные отступления от его теории, по его понятиям, были единственной причиной всей неудачи, и он с свойственной ему радостной иронией говорил: «Ich sagte ja, daji die ganze Geschichte zum Teufel gehen wird». [Ведь я же говорил, что все дело пойдет к черту (нем.) ] Пфуль был один из тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории – приложение ее к практике; он в любви к теории ненавидел всякую практику и знать ее не хотел. Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления в практике от теории, доказывал ему только справедливость его теории.
Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.


Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить: