Са, Эштасиу ди
| Эштасиу ди Са порт. Estácio de Sá<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Эштасиу ди Са в Сан-Висенти, 1565</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1565 — 1567 | ||
| Преемник: | Мем ди Са | |
| Рождение: | 1520 Сантарен, Королевство Португалия | |
| Смерть: | 1567 Рио-де-Жанейро, Колониальная Бразилия | |
| Отец: | Гонсало Коррея | |
| Мать: | Филипа ди Са | |
Эшта́сиу ди Са (порт. Estácio de Sá; 1520—1567) — португальский военный.
Эштасиу ди Са родился в 1520 году в Сантарене (Португалия). В 1564 году он прибыл в Бразилию, генерал-губернатором которой был его дядя Мем ди Са.
В 1555 году 500 французских колонистов под командованием адмирала Николя Дюрана де Виллеганьона основали на острове Серигипе колонию Анривиль, и построили Форт-Колиньи[en]. В 1560 году Мем ди Са отправил против них 26 судов с двумя тысячами солдат и матросов на борту, однако ему не удалось изгнать французов. В 1565 году, после тщательной подготовки в Сан-Висенти, Эштасиу ди Са высадился с войсками на материке неподалёку от французского поселения. В качестве базы для операций португальцы основали у подножия горы Сахарная голова укрепление Сан-Себастьян ди Рио-де-Жанейро[en]. Боевые действия продлились два года. 20 февраля 1567 года во время атаки французских позиций Эштасиу ди Са получил ранение в голову, и месяц спустя скончался.
Эштасиу ди Са был похоронен на территории основанного им поселения. Впоследствии эта территория оказалась в составе Рио-де-Жанейро; и его останки были перенесены в церковь Святого Себастьяна. В 1839 году его останки были обнаружены группой учёных, работавших на императора Педру II, и в 1862 году, во время перестройки церкви, были эксгумированы в присутствии императора и перезахоронены.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 1 марта 2016 года. |
Напишите отзыв о статье "Са, Эштасиу ди"
Отрывок, характеризующий Са, Эштасиу ди
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
