Сборная Великобритании по теннису в Кубке Федерации

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Великобритания

</div>

Капитан Джуди Маррей
Рейтинг ITF 23
Цвета Синий и белый
Дебют 1963
Лет в турнире 53
Сыграно встреч
(В-П)
193 (123—70)
Финалист (раз) 4 (1967, 1970, 1972, 1981)
Наибольшее число побед Вирджиния Уэйд (66—33)
Наибольшее число побед (одиночные матчи) Вирджиния Уэйд (36—20)
Наибольшее число побед (парные матчи) Вирджиния Уэйд (30—13)
Лучшая пара Сью Баркер / Вирджиния Уэйд (13—2)
Наибольшее число сыгранных встреч Вирджиния Уэйд (57)
Наибольшее число лет в турнире Вирджиния Уэйд (17)

Сборная Великобритании по теннису в Кубке Федерации — женская национальная сборная команда, представляющая Великобританию в Кубке Федерации — главном регулярном женском теннисном турнире на уровне национальных сборных. Четырёхкратная финалистка турнира (1967, 1970, 1972, 1981).





История

Женская сборная Великобритании по теннису существовала задолго до появления Кубка Федерации, участвуя в ежегодном матче против сборной США на Кубок Уайтмен. С появлением новых сильных команд Кубок Уайтмен, однако, уже не отражал положения дел в мировом женском теннисе, и тогда был основан Кубок Федерации, в котором команда Великобритании стала одной из первых участниц.

В первое десятилетие существования нового турнира британки оставались в нём одной из ведущих команд. Хотя им не удавалось завладеть главным трофеем, они трижды доходили за это время до финала, проиграв трём другим командам англоязычных стран — сборным США (в 1967 году), Австралии (1970) и ЮАР (1972). При этом в те же самые годы британкам удавалось и обыгрывать эти команды — Австралию в 1967 и 1972 годах, США в 1970 и ЮАР в 1965 и 1974 годах. Лидерами сборной в это время были Вирджиния Уэйд, участвовавшая во всех трёх финалах, и Энн Хейдон, игравшая в первых двух.

Ещё раз сборная Великобритании добралась до финала Кубка Федерации в 1981 году, когда в её рядах играли всё та же Вирджиния Уэйд и Сью Баркер. На пути в финал британки победили команды Бельгии, Франции, СССР и Австралии, но в финале проиграли американкам.

Британская команда оставалась регулярным участником Мировой группы до начала 90-х годов. В последний раз она играла в высшем дивизионе Кубка Федерации в 1993 году, уступив в первом круге испанкам, а затем в плей-офф полячкам. В дальнейшем британки выступали в основном в I Европейско-африканской группе, порой (в 1996, 2001 и 2003 годах) опускаясь ещё на ступеньку ниже. В 2012 году команда Великобритании впервые почти за 20 лет дошла до плей-офф II Мировой группы, но уступила команде Швеции. На следующий год ситуация повторилась, с той разницей, что теперь британки проиграли аргентинкам.

Участие в финалах Кубка Федерации (4)

Поражения (4)
Год Место проведения Состав Соперник Счёт
1967 Западный Берлин В. Уэйд, Э. Хейдон США 0-2
1970 Перт, Австралия В. Вулдридж, В. Уэйд, Э. Хейдон Австралия 0-3
1972 Йоханнесбург, ЮАР В. Вулдридж, Дж. Уильямс, В. Уэйд ЮАР 1-2
1981 Токио, Япония С. Баркер, Д. Дьюри, В. Уэйд США 0-3

Статистика и рекорды

Текущий состав (2015)

Капитан — Джуди Маррей

Недавние матчи

См. также

Напишите отзыв о статье "Сборная Великобритании по теннису в Кубке Федерации"

Ссылки

  • [www.fedcup.com/en/teams/team.aspx?id=GBR Профиль на сайте турнира]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Сборная Великобритании по теннису в Кубке Федерации

Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.


Знаменитый фланговый марш состоял только в том, что русское войско, отступая все прямо назад по обратному направлению наступления, после того как наступление французов прекратилось, отклонилось от принятого сначала прямого направления и, не видя за собой преследования, естественно подалось в ту сторону, куда его влекло обилие продовольствия.