Свадебное платье

Сва́дебное пла́тье — нарядная одежда, которую принято надевать на церемонию бракосочетания или во время обряда венчания невесте. Классическое свадебное платье традиционно бывает белого цвета, но цветовая гамма наряда практически не ограничена. Разнообразна не только палитра оттенков свадебных платьев, но и стилевые решения, применяемые при пошиве наряда.

Западная культура

Свадьба — это союз между двумя людьми, семьями или странами. Среди знати и высших слоёв общества в Средневековье договаривались о свадьбе, руководствовались соображениями политики, положения в обществе, богатства, чем любви. Невесты одевались так, чтобы представить свои семьи в самом выгодном свете во время свадебной церемонии. Платья невест из богатых семей шились из эксклюзивных тканей, отделывались мехом. На протяжении веков платья невесты должны были соответствовать их социальному статусу и моде. Количество метров ткани потраченных на пошив свадебного платья отражало социальный статус невесты и указывало на степень богатства семьи. Платья для невест шились из различных цветов, белый не был популярен. В православной и многих протестантских традициях надевать белое платье лишь выходя замуж впервые, разведённая или вдова должна выбрать другой цвет. В Скандинавии, где господствовали пуританские законы, платье для невесты шили в чёрном цвете. Традиционное белое свадебное платье, используемое в качестве праздничной одежды, предназначенной исключительно для сочетания браком или венчания, появилось в XIX веке, а именно 10 февраля 1840 года, когда английская королева Виктория впервые надела белый наряд на церемонию бракосочетания с герцогом Альбертом Саксен-Кобург-Готским. Официальная фотография в свадебных облачениях королевских особ была опубликована и пользовалась большой популярностью. Другие невесты выбирали белый цвет для своих платьев, подражая королеве, это стало высшим проявлением моды, стиля, шика и по настоящее время. Невесты из бедных семей на церемонию в церковь в день свадьбы надевали свои лучшие платья.

Восточная культура

Традиционный оттенок для свадебного платья в Китае, Индии (свадебное сари) и Вьетнаме (в традиционной форме Ао Зая) красный. Считается, что этот цвет приносит удачу и процветание. Современные китайские невесты отдают дань западной моде только в стиле и фасоне, но и выбирают любые цвета для своего свадебного платья, не только красный. Красный сари — традиционная одежда для невест в индийской культуре. Шили сари обычно из шелка. Со временем цветовая гамма и выбор ткани для индийских невест расширился. Сегодня свадебное сари шьют из таких тканей, как креп, жоржет, атлас. Цвет современного свадебного сари это не только красный, но и золотой, розовый, оранжевый, коричневый, жёлтый. На японской свадьбе невеста во время церемонии может сменить несколько раз платье, это может быть несколько разных кимоно или кимоно и платье, сшитое по западному образцу.[www.mode-elegance.ru/articles/cloth/svadebnie-platja/].

Индейская культура

У коренных народов Северной и Южной Америки также есть различные традиции, связанные со свадьбой. Одежду для невесты шил жених, его родственники и другие мужчины, которые пожелали принять участие. Свадебный наряд невесты состоял из широкого пояса, двух белых свадебных халатов с красными полосами сверху и снизу, белых гетров из оленьей кожи и мокасин, повязки для волос и тростниковой циновки. Все это в дальнейшем использовали как саван для погребения. В индейском племени Делавэр костюм невесты состоял из юбки, изготовленной из оленьей кожи, ожерельев, тело до пояса было обнажено. Зимой костюм дополнялся оленьими гетрами, мокасинами и одеждой из перьев индейки. Лицо невесты раскрашивалось красной, белой или жёлтой глиной. У племен Северной Калифорнии (в том числе Кламат, Модок и Юрок) были свои цвета для свадебных платьев: белый на востоке, синий на юге, жёлтый (оранжевый) на западе, чёрный на севере. Жених и невеста надевали свадебные украшения из серебра и бирюзы, считалось, что они должны защитить их от злых духов, голода, нищеты и несчастья.

Стили свадебных платьев

Для свадебной одежды характерны два основных стиля, присущие одежде в целом — классический и романтический.

Характерные черты романтического стиля — обилие украшений, в том числе драпировка, вышивка, кружева, цветы и пр. Как правило, свадебные платья в романтическом стиле шьются из дорогих, цветных тканей сложных фактур. Романтическому стилю также свойственны глубокие декольте и облегающие фасоны. Характерные черты классического стиля — строгие фасоны, отсутствие лишних украшений и ярких расцветок тканей. Цвет классических свадебных платьев — белый.

Виды покроя свадебных платьев

Иногда свадебные платья делят на категории, придавая типам платьев названия «Шар», «Русалка», «Империя», но они являются устоявшимися только в среде свадебного бизнеса. Технически покрои свадебных нарядов бывают такими:

• Стандартный покрой, для которого характерны длинные линии юбки;
• Платье с корсетом. Его особенность состоит в том, что такой наряд имеет две части — отдельную юбку и корсет, визуально уменьшающий объём талии;
• Облегающее платье, плавно переходящее в широкую юбку;
• Такой же тип свадебного платья без пышной юбки, сохраняющее свои линии до пола.

Один из традиционных стилей свадебных платьев — с пышной юбкой и облегающим топом. В последнее время появились свадебные костюмы брючного типа, однако широкого распространения такой стиль свадебного наряда пока не получил.

Наиболее популярные среди невест свадебные платья: платье силуэта А, бальное свадебное платье, платье «Рыбка», прямое платье, платье «Ампир».

Можно выделить и такие виды свадебных платьев:

Прямое

Свадебные платья прямого силуэта, которые ещё называют платье-колонна или платье-ножны, выглядят особенно сексуальными. Они плотно облегают фигуру, открывая при этом каждый изгиб тела невесты. К прямым платьям относят также наряды в стиле «Ампир» — свободное платье из легкой ткани, с завышенной талией и струящейся юбкой. Такой силуэт был распространён в Древней Греции. Позже этот стиль вновь вошел в моду во времена императора Наполеона, когда было популярным подражание античности (по-французски «empire» значит «империя»)

Пышное

Все пышные свадебные платья состоят из корсета, который делает узким верх невесты, и объемной юбки, пышность которой зависит от применения кринолина, юбок на кольцах или многочисленных слоёв ткани. Существует два варианта того, откуда начинается пышная юбка: от линии талии, и от линии бёдер (заниженная талия).

Необычные

Нынешние невесты стремятся отойти от общепринятых традиций. Сюда можно отнести ставшие модными короткие и цветные платья.

Свадебное поверье

В западной культуре сильно распространено одно поверье, связанное со свадьбой и свадебным платьем, которое гласит: «Для того, чтобы удачно выйти замуж, невеста должна иметь при себе что-то старое, что-то новое, что-то синее, что-то взятое взаймы». «Что-то старое» — это может быть какое-нибудь фамильное украшение — говорит о том, что девушка помнит, любит и благодарит своих предков. «Что-то новое» — чаще всего новое свадебное платье — символ благополучного будущего. «Что-то синее» — это символ верности и любви, а «что-то взятое взаймы» будет напоминать невесте, что её друзья и близкие рядом и всегда ей помогут. Платье принцессы Дианы Спенсер, которая в 1981 году стала супругой сына королевы Елизаветы II, Чарльза, принца Уэльского, и сшитое для свадебной церемонии также следовало этому поверью. Оборки на корсаже были из кружев, которые принадлежали бабушке королевы Елизаветы, Марии Текской — нечто «старое», согласно примете. «Голубым» был зашитый в пояс бантик, а мать Дианы попросила добавить к нему золотую подковку с маленьким бриллиантом — «на счастье».

Другое поверье связано с процессом надевания платья. До свадьбы наряд «в сборе» примеряться не должен, а невеста не должна его видеть в зеркале. Это легко выполняется путём не примерять одновременно все предметы: платье, фату, туфли и т. д.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Свадебное платье

Отрывок, характеризующий Свадебное платье

– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.
– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.


– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.