Свадебный рушник

Свадебный рушник — элемент традиционной славянской свадьбы. На Украине считается, что становясь во время венчания на вышитый рушник, молодожёны получают благословение сверху.

Значение

О важности рушника в свадебном обряде свидетельствуют отдельные названия. Например, сватовство в некоторых регионах Украины называлось взятием рушников или отдачей рушников (Кировоградская область), рушниками (Харьковская область), подаванием рушников (Киевская область). Атрибутами сватовства и знаком согласия девушки на замужество были рушники, повязанные сватам или хлеб, поднесённый сватам на рушниках. Принимая дар, они говорили: «Спасибо отцу и матери, что дитя своё рано будили и доброму делу учили. Спасибо и дивчине, что рано вставала, тонко пряла и хорошие рушники вышивала». В некоторых регионах Украины рушниками называлось не сватовство, а обручение – первый свадебный обряд, который имел юридическую силу при венчании. Обрядовое связывание рук жениха и невесты проводил старший староста. Он накрывал хлеб рушником, на него клал руки жениха, невесты и всех присутствующих родственников, связывал рушником, приговаривая: «Не вяжется узел, а вяжется слово». После этого староста развязывал символический узел, а невеста перевязывала сватов рушниками и одаряла всех присутствующих сорочками, полотном или платками.

Узоры

По традиции, после свадьбы рушники хранятся в семье молодых как символ счастливой семейной жизни. В традиционной вышивке восточных славян на свадебном рушнике изображаются пары птиц, символизирующих жениха и невесту. Птички олицетворяют собой семейное счастье, верность в любви. На свадебных рушниках вышивают пары таких птиц, как сокол, индюк, павлин, петух (только не в боевой стойке). Не вышивают кукушек — вдовий символ, соловьев — символ неженатых мужчин (чтобы муж не изменял). Также на свадебном рушнике вышиваются и цветочные орнаменты. Это и оберег от злых сил, и пожелание молодым "процветания", здоровья, богатства, рождения детей.

Все размеры свадебного рушника, ширина и длина должны делиться на 7. Вышивкой должна быть заполнена 1/4 каждой половины рушника. Поскольку рушник определенным образом символизирует дорогу семейной супружеской жизни, его полотно должно быть целым и непрерывным. В середине такого рушника не должно быть кружев или тесемок. Центр рушника обязательно должен быть пустым, без вышивки — Божье место. Свободная от узора часть олицетворяет связь с космосом. Преобладающий красный цвет в вышивке рушника тоже не случаен: красный — цвет солнца, тепла и красоты.

На некоторых свадебных рушниках вышивалось Дерево Рода жениха и невесты, в которых закладывалась информация о родственниках (дедушках, бабушках, тётях, дядях, сестрах, братьях). Дерево Рода вышивается на нижнем ярусе рушника рядом с птицами (павлинами), охраняющими род.

В свадебных обрядах

Рушник использовался на всех этапах свадьбы и выполнял функции соединения (связывания), скрывания/покрывания, украшения, дара. У русских во время девичника в канун свадьбы полотенцем или платком накрывали невесту, когда она с подругами шла «в баню» (в соседнюю избу), и невеста начинала выть; такое полотенце (длинное шелковое полотенце с каймой) называлось реунья (с.-з.-рус).

В польском обряде перед венчанием жених приезжал с дружками в дом к невесте, и маршалок выводил к нему невесту за рушник, в знак её подчинения; потом стол застилали рушниками, клали непочатый хлеб, на него жених с невестой клали руки, а маршалок связывал их рушником (села по течению Нарвы). У русских во время «выкупа стола» (угощения в доме невесты) мать расстилала рушник на руки жениху и невесте. На следующий день жених с поездом заезжал за невестой, чтобы ехать венчаться; перед окончанием стола мать связывала жениха и невесту рушником, который сваха тут же развязывала и накручивала на себя (забирала себе в подарок).

В восточной Сербии перед выводом невесты из родительского дома совершали обручение молодых: соединяли их правые руки, головы, покрывая их рушником, держа над ними хлеб с солью и кольцами.

После венчания, когда невесте меняли прическу и головной убор, ей надевали повойник и платок, а поверх накидывали, закрывая и лицо, рушник или платок. Раскрывали невесту, только когда молодых уводили к горенку «спать» (рус. москов.).

По поверьям словаков и болгар, невеста, слезая с воза у нового дома, не должна наступать на голую землю, для чего перед ней стелили белое полотно или рушник. Входя в дом мужа, она обходила вокруг стола, ведомая за рушник, обвязанный вокруг её пояса, свадебным персонажем дружбой, и вешала рушник на стене (в.-словац.).

На Витебщине после брачной ночи муж вёл жену умываться в овчарню не за руку, а за рушник, она им вытиралась и вешала на балку — чтобы овцы лучше плодились. При благополучном исходе первой брачной ночи невеста развешивала в доме свои рушники, а иногда и умывала родителей (рус. Кубань).

В свадебном обряде рушник нередко выполняло оповестительную и знаковую функции. В Хорватии на доме просватанной девушки вывешивали рушник. В случае удачного сватовства родители невесты давали сватам рушники с изображением на концах птицы павы о двух головах. В Белоруссии в знак своего согласия на помолвку невеста перевязывала сватов рушниками. У словаков, когда жених шёл за невестой, женщины повязывали свадебные рушники старостам и свату через левое плечо. Главные свадебные чины украшались полотенцами (о.-слав.), дружки были повязаны крест-накрест (рус. твер.). В Сербии родственники невесты прикрепляли рушник к кувшину ракии, который они приносили в дом жениха.

Из рушника делали свадебное знамя: дружки несли перед свадебной процессией палки с привязанными на них вышитыми рушниками, розмарином и мускатом (ю.-з.-словац.); с.-з.-словац. praporec был сделан из привязанного на палку рушника или платка и украшен перьями, у болгар — яблоками и гирляндами из воздушной кукурузы. Из рушника, подаренного жениху невестой, делали свадебное знамя и болгары. Флаг из красной ткани с яблоком и рушник на конце древка делали для процессии додолы (доjдолице) при вызывании дождя, где присутствовали персонажи «невеста» и «парень» (Косово).

Рушник — один из наиболее распространенных подарков на свадьбе. В восточной Сербии, принимая приглашение на свадьбу, родственники молодых привязывали к сумке гостя подарки: рушник, носки, перчатки. У русских невеста одаривала полотенцами крёстную, родных жениха, сваху, подружек («веники вязать») и др. гостей. На Украине при сватовстве молодая дарила старостам рушник, а жениху платок; свадебный каравай, вынутый из печи, перед тем как положить на стол, обертывали длинным рушником.

См. также

• Рушник
• Русский свадебный обряд

Литература

• Полотенце / Валенцова М. М., Узенёва Е. С. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Международные отношения, 2009. — Т. 4: П (Переправа через воду) — С (Сито). — С. 147—150. — ISBN 5-7133-0703-4, 978-5-7133-1312-8.
• Заверющенко О. Л. [www.nbuv.gov.ua/portal/Soc_Gum/Ling/2011_2/6.pdf Образи рушника та хустки як складники концептосфери українського весілля] // Лінгвістика № 2 (23), 2011  (укр.)

Отрывок, характеризующий Свадебный рушник

Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.

Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.