Свадильфари
| Свадильфари |
|---|
Свадильфари (древнесканд. «незадачливый путешественник») — в скандинавской мифологии жеребец, являющийся отцом восьминогого жеребца Слейпнира, матерью которого был бог Локи (в виде кобылы). Свадильфари принадлежал безымянному инеистому великану, который построил стены Асгарда.
Видение Гюльви
В части 42 из Младшей Эдды, книге Видение Гюльви, Высокий говорит об истории «из самого начала поселения богов, когда боги создали Мидгард и построили Вальгаллу» о безымянном строителе-великане, который предложил построить укреплённые стены для города богов, которые будут защищать его от захватчиков, в обмен на богиню Фрейю, солнце и луну. После некоторых раздумий боги согласились на это, но установив ряд условий для строителя: среди прочего он должен был завершить работу в течение трёх сезонов без чьей-либо помощи. Строитель выдвинул одно условие: он, возможно, будет использовать помощь своего жеребца Свадильфари, и из-за влияния Локи это было разрешено. Жеребец Свадильфари выполнял работы как строитель с двойной силой и таскал огромные скалы к удивлению богов. Строитель с помощью Свадильфари достиг быстрого прогресса в строительстве стен и за три дня до конца лета строителем был почти закончен вход в фортификации. Боги созвали совет и выяснили, кто несёт ответственность за это, в результате которого пришли к единодушному мнению, что, как и в большинстве неприятностей, во всём был виноват Локи.
Боги заявили, что Локи заслуживает ужасной смерти, если он не сможет найти схему, которая приведёт к неудаче строителя и тем самым позволит не выплачивать ему обещанное, и пригрозили напасть на него. Локи, будучи испуган, поклялся, что он разработает схему, которая позволит сделать так, чтобы строитель не получил оплаты, независимо от того, что её реализация будет стоить ему самому. В эту ночь строитель поехал за новыми камнями со своим жеребцом Свадильфари, и вдруг из леса выбежала кобыла. Кобыла ржала на Свадильфари, и он от этого стал безумен и тоже заржал, разорвал свою упряжь и побежал к кобыле. Кобыла побежала в лес, Свадильфари последовал за ней, а строитель преследовал его. Две лошади бегали всю ночь, в результате чего строительные работы не проводились этой ночью, а предыдущий импульс работ, который строитель был в состоянии поддерживать, не появился вновь.
Когда асы поняли, что строитель является инеистым великаном, они пренебрегли своим предыдущим обещаниям строителю и призвали Тора. Тор явился и убил строителя, разбив его череп на осколки своим молотом Мьёлльниром. Однако несколько позже после «контакта» с Свадильфари у Локи (обернувшимся кобылой) родился серый жеребёнок с восемью ногами — лошадь Слейпнир, «лучшая лошадь среди богов и людей».
Напишите отзыв о статье "Свадильфари"
Отрывок, характеризующий Свадильфари
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
