Свами Шивананда
| Свами Шивананда | |
| स्वामी शिवानन्द | |
 Кришнананда и Шивананда (справа), 1945 | |
| Имя при рождении: |
Куппусвами |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Паттамадай, штат Тамилнад, Британская Индия |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Сва́ми Шивана́нда Сарасва́ти (имя при рождении — Куппусвами; 8 сентября 1887, Паттамадай — 14 июля 1963, Ришикеш) — индийский гуру и йогин.
Куппусвами родился в 1887 в городе Паттамадай, Тамилнад, Британская Индия. В детстве он показывал отличные результаты в учёбе и в занятиях физическими упражнениями. Очень рано в нём проснулся интерес к духовным практикам. Его родители были шиваитами. В детстве он ежедневно молился с ними и читал мантры.
Куппусвами получил медицинское образование и выбрал карьеру врача-хирурга. Юный доктор Куппусвами отправился в Малайзию, где в очень короткий срок ему доверили управлять госпиталем. Часто Куппусвами принимал больных без оплаты, оплачивал лекарства для малоимущих людей из своего кармана. Однажды доктор Куппусвами вылечил бродячего санньясина (монаха, давшего обет безбрачия). Этот монах впоследствии начал обучать доктора йоге и веданте. Жизнь Куппусвами изменилась, и он стал чаще обращаться внутрь себя и размышлять над важными вопросами жизни. Вскоре у него появилось желание помогать людям и на духовном уровне.
Отправившись в Северную Индию в поисках гуру, он провёл какое-то время в Варанаси, а затем в Ришикеше. Там Куппусвами встретил своего гуру, который посвятил его в санньясу. В течение последующих 10 лет Свами Шивананда Сарасвати (имя, которым его нарекли при принятии отречения) практиковал интенсивную ежедневную садхану и тапас. К окончании этого периода к нему стало приходить большое количество людей со всей Индии для обучения и получения духовного вдохновения. Свами Шивананда превратился в популярного учителя йоги. Несмотря на то, что он редко покидал Ришикеш, его учение быстро распространилось по всему миру. Он написал более 200 книг на тему йоги и философии адвайты.
В 1957 году он отправил своего ученика Свами Вишнудевананду в страны запада для того чтобы принести туда учения Веданты.
В числе учеников Свами Шивананды был известный историк религии Мирча Элиаде.[1]
Книги Свами Шивананды
- «Сила мысли»
- «Йога и сила мысли»
- «Йога-терапия. Новый взгляд на традиционную Йога-терапию»
- «Йога и здоровье»
- «Практика карма-йоги»
- «Джапа-йога. Медитация на Ом»
- «Концентрация и медитация»
- «Практика брахмачарьи»
- «Что происходит с душой после смерти»
Напишите отзыв о статье "Свами Шивананда"
Примечания
- ↑ [magazines.russ.ru/inostran/1999/4/labir.html Мирча Элиаде. Испытание лабиринтом. Беседы с Клодом-Анри Роке] — «Иностранная литература» № 4, 1999
Ссылки
- www.sivanandaonline.org (англ.) — «Общество божественной жизни» Свами Шивананды
- www.sivananda.org (англ.) — Официальная страница Центров йоги и Веданты Шивананда.
- usanin.com/zdorove/svami-shivananda-praktika-braxmachari/ — русский перевод книги «Практика брахмачарьи»
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Свами Шивананда
Так думал князь Андрей, слушая толки, и очнулся только тогда, когда Паулучи позвал его и все уже расходились.На другой день на смотру государь спросил у князя Андрея, где он желает служить, и князь Андрей навеки потерял себя в придворном мире, не попросив остаться при особе государя, а попросив позволения служить в армии.
Ростов перед открытием кампании получил письмо от родителей, в котором, кратко извещая его о болезни Наташи и о разрыве с князем Андреем (разрыв этот объясняли ему отказом Наташи), они опять просили его выйти в отставку и приехать домой. Николай, получив это письмо, и не попытался проситься в отпуск или отставку, а написал родителям, что очень жалеет о болезни и разрыве Наташи с ее женихом и что он сделает все возможное для того, чтобы исполнить их желание. Соне он писал отдельно.
«Обожаемый друг души моей, – писал он. – Ничто, кроме чести, не могло бы удержать меня от возвращения в деревню. Но теперь, перед открытием кампании, я бы счел себя бесчестным не только перед всеми товарищами, но и перед самим собою, ежели бы я предпочел свое счастие своему долгу и любви к отечеству. Но это последняя разлука. Верь, что тотчас после войны, ежели я буду жив и все любим тобою, я брошу все и прилечу к тебе, чтобы прижать тебя уже навсегда к моей пламенной груди».
Действительно, только открытие кампании задержало Ростова и помешало ему приехать – как он обещал – и жениться на Соне. Отрадненская осень с охотой и зима со святками и с любовью Сони открыли ему перспективу тихих дворянских радостей и спокойствия, которых он не знал прежде и которые теперь манили его к себе. «Славная жена, дети, добрая стая гончих, лихие десять – двенадцать свор борзых, хозяйство, соседи, служба по выборам! – думал он. Но теперь была кампания, и надо было оставаться в полку. А так как это надо было, то Николай Ростов, по своему характеру, был доволен и той жизнью, которую он вел в полку, и сумел сделать себе эту жизнь приятною.
Приехав из отпуска, радостно встреченный товарищами, Николай был посылал за ремонтом и из Малороссии привел отличных лошадей, которые радовали его и заслужили ему похвалы от начальства. В отсутствие его он был произведен в ротмистры, и когда полк был поставлен на военное положение с увеличенным комплектом, он опять получил свой прежний эскадрон.
Началась кампания, полк был двинут в Польшу, выдавалось двойное жалованье, прибыли новые офицеры, новые люди, лошади; и, главное, распространилось то возбужденно веселое настроение, которое сопутствует началу войны; и Ростов, сознавая свое выгодное положение в полку, весь предался удовольствиям и интересам военной службы, хотя и знал, что рано или поздно придется их покинуть.
Войска отступали от Вильны по разным сложным государственным, политическим и тактическим причинам. Каждый шаг отступления сопровождался сложной игрой интересов, умозаключений и страстей в главном штабе. Для гусар же Павлоградского полка весь этот отступательный поход, в лучшую пору лета, с достаточным продовольствием, был самым простым и веселым делом. Унывать, беспокоиться и интриговать могли в главной квартире, а в глубокой армии и не спрашивали себя, куда, зачем идут. Если жалели, что отступают, то только потому, что надо было выходить из обжитой квартиры, от хорошенькой панны. Ежели и приходило кому нибудь в голову, что дела плохи, то, как следует хорошему военному человеку, тот, кому это приходило в голову, старался быть весел и не думать об общем ходе дел, а думать о своем ближайшем деле. Сначала весело стояли подле Вильны, заводя знакомства с польскими помещиками и ожидая и отбывая смотры государя и других высших командиров. Потом пришел приказ отступить к Свенцянам и истреблять провиант, который нельзя было увезти. Свенцяны памятны были гусарам только потому, что это был пьяный лагерь, как прозвала вся армия стоянку у Свенцян, и потому, что в Свенцянах много было жалоб на войска за то, что они, воспользовавшись приказанием отбирать провиант, в числе провианта забирали и лошадей, и экипажи, и ковры у польских панов. Ростов помнил Свенцяны потому, что он в первый день вступления в это местечко сменил вахмистра и не мог справиться с перепившимися всеми людьми эскадрона, которые без его ведома увезли пять бочек старого пива. От Свенцян отступали дальше и дальше до Дриссы, и опять отступили от Дриссы, уже приближаясь к русским границам.
