Сванетия

Сване́тия (Сване́ти, груз. სვანეთი) — историческая горная область на северо-западе Грузии, населённая сванами.

Территориально и исторически Сванетия делится на Верхнюю и Нижнюю, разделённые Сванетским хребтом.

Верхняя Сванетия

Верхняя Сванетия (груз. ზემო სვანეთი Земо-Сванети) — высокогорная долина в верхнем течении реки Ингури, расположена между 42°48' и 43°15' сев. широты и между 42°00' и 43°00' вост. долготы и занимает площадь 3154 км².

С севера и востока Верхнюю Сванетию окаймляет Главный Кавказский хребет с вершинами Шхара, Ушба, Тетнульди и др., по которому проходит граница Грузии с Россией (Кабардино-Балкария). С юга высится Сванетский хребет, который примыкает непосредственно к Главному Кавказскому хребту и замыкает Верхнюю Сванетию с востока.

С запада район отделен хребтом Хурум от Кодорского ущелья.

Верхняя Сванетия известна своими архитектурными сокровищами и живописными пейзажами. Выделяются жилые башни, сооружённые главным образом в IX—XII столетиях. Также сохранились древние каменные православные церкви.

Верхняя Сванетия была включена в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО.

В административном плане Верхняя Сванетия составляет Местийский район региона Самегрело-Верхняя Сванетия с центром в п.г.т. Местиа.

История

После распада Грузинского царства в середине XVI века Верхняя Сванетия номинально подчинялась имеретинскому царю. В западной части долины образовалось независимое владение князей Дадешкелиани и оно получило название Княжеская Сванетия. В остальной, большей по площади, части долины существовали вольные общества, и она стала называться Вольной Сванетией.

Обе части долины номинально вошли в состав Российской империи (княжество в 1833 году, а «вольная» часть в 1840), но до конца 1840-х годов в районе не присутствовала ни российская администрация, ни Русская православная церковь.

К 1859 году княжество было упразднено, и район составил отдельное приставство Сванетия в составе Кутаисского генерал-губернаторства.

Нижняя Сванетия

Нижняя Сванетия (груз. ქვემო სვანეთი Квемо-Сванети) — долина в верхнем течении реки Цхенисцкали (правого приток реки Риони) и её притока Хеледула.

С севера Нижнюю Сванетию отделяет Сванетский хребет от Верхней. С юго-запада Эгрисский хребет отделяет район от Мегрелии, а Лечхумский хребет отделяет его от Лечхуми на юге и Рачи на востоке.

В административном плане Нижняя Сванетия составляет Лентехский район региона Рача-Лечхуми и Нижняя Сванетия с центром в посёлке Лентехи.

История

После распада Грузинского царства в середине XVI в. Нижняя Сванетия стала частью Мегрельского княжества. С 1833 года княжество вошло в состав Российской Империи, а в 1867 году оно упразднено, и его территория была включена в состав Кутаисской губернии. С 1887 года территория Нижней Сванетии находилась в составе Лечхумского уезда.

Источники

• БСЭ
• Цуциев А. А. Атлас этнополитической истории Кавказа (1774-2004). — Москва: Европа, 2007. — 128 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-9739-0123-3.

См. также

• Сваны
• Ушгули — горное село.

Ссылки

• [svaneti.info/ Портал o Сванети]
• [www.inmestia.com/content/svan-masti.html О Сванетии и Местии]
• [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kavkaz/XIX/1880-1900/Ivanjukov_I/text3.htm ИВАНЮКОВ И., КОВАЛЕВСКИЙ М.В СВАНЕТИИ. Из путешествия И. Иванюкова и М. Ковалевского// Вестник Европы, № 8. 1886]

Отрывок, характеризующий Сванетия

– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.