Сварог

Сваро́г (др.-рус. Сварогъ, Соварогъ) — согласно славянскому переводу хроники Иоанна Малалы — бог-кузнец, отец Дажьбога. По мнению некоторых исследователей — верховный бог восточных славян, небесный огонь. Некоторые исследователи отождествляют Сварога со Сварожичем.

Этимология

Исследователей давно привлекало созвучие теонима Сварог с др.-инд. svarga «небо, небесный». Исходя из этого созвучия делался вывод и о лингвистическом родстве этих слов и даже о функциях Сварога как славянского божества. В наши дни, благодаря теории О. Н. Трубачёва об индоарийском языковом субстрате в Северном Причерноморье, делаются попытки обосновать эту гипотезу об индоарийском происхождении теонима Сварог. Этот теоним был, по мнению Трубачёва, заимствован славянами у индоариев в Северном Причерноморье и происходит от того самого svarga «небо, небесный».

Теория О. Трубачёва об индоарийском лингвоэтническом компо­ненте в Северном Причерноморье была с одной стороны подвергнута критике рядом иранистов (Грантовский Э. А., Раевский Д. С.) и индологов (М. Майрхофером), так и поддержана в то же время немецким индоевропеистом Вольфгангом Шмидтом, российским индологом В. Н. Топоровым, а также российским иранистом и индологом — Д. И. Эдельман, которая ссылаясь на работы О. Трубачёва, считает возможным как сохранение индо-арийского элемента в Северном Причерноморье, так и проникновение в славянские языки индоарийских заимствований, которые не всегда отличимы от заимствований из иранского. Также итальянский славист М. Энриетти, опираясь на теорию О. Трубачева о сохранении индоарийского элемента в Северном Причерноморье, допускает возможность прямого заимствования теонима Сварог в славян­ский язык из индоарийского. В свою очередь, археолог и социальный антрополог Л. С. Клейн, например, не видит других альтернатив в случае теонима Сварог, кроме как согласиться с индоарийской гипотезой.

М. Фасмер пишет, что теоним Сварог связывают с праслав. svara, svarь, в результате чего само имя приобретает значение «спорящий, наказующий». В. Й. Мансикка также упоминает заимствованное у славян рум. sfarogŭ, švarogŭ «сухой, пылающий».

Сварог в Повести временных лет

Как указывают исследователи, ссылаясь на ипатьевскую летопись, в древнерусском пантеоне особо тесные связи соединяли Сварога с Дажьбогом, который называется в летописи сыном Сварога: «...сего ради прозваша и богъ Сварог... и по семь царствова сынъ его именемъ Солнце, его же наричють Дажьбогь... Солнце царь сынъ Свароговъ еже есть Дажьбогъ».

В последнее время Н. И. Зубов высказал предположение, что в славянской мифологии не было божества Сварог. В отличие от олицетворённого огня, Сварожича, имя Сварога упоминается в источниках лишь единожды. В этом единственном упоминании вполне вероятна ошибочная интерпретация имени «Сварожич» как «сын Сварога», которую сделал переписчик, чтобы адекватно перевести легенду из Хроники. На самом деле нет больших оснований считать имя бога «Сварожич» патронимом (отчеством). Исходя из всего этого Н. И. Зубов полагает, что имя Сварог было изобретено переписчиком:

С точки зрения предложенного подхода, становится понятным тот факт, что Сварог упоминается в памятниках единственный раз: в реальном язычестве такого высшего бога, очевидно, не было.

Сварог в современной культуре

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Детектор артефактов «Сварог» — используется в серии игр S.T.A.L.K.E.R

«Сварог» — название композиции в альбоме «Ψ» группы «Аквариум».

Также бог Сварог встречается в сериале «Звёздные врата. ЗВ-1»

Композиции «На Свароговой дороге», «К Дому Сварога» группы Аркона.

Композиция «Сварог» в альбоме «Коляда» (2002) — группа «Светлояр»:

Рунический камень Сварога используется главным героем (Геральтом) в игре «Ведьмак». Камень Сварога увеличивает силу удара, что хорошо соотнесено со Сварогом-богом кузнечного ремесла, обладающего поистине огромной силой.

Композиция «Ночь Сварога» в альбоме «В Холодном Крике» (2011) — исполнитель Грязные Ритмы:

Род явил миру Сварога
И нарёк именем бога
Четырехглавым, чтоб смог он
Видеть кругом.

Композиция «Русь» в альбоме «Коло Колъ» (2005) — исполнитель Никола Емелин:

Мы живём на отцовской земле.
Внуки Сварога — славные дети!
И летит на крылатом коне
Русь в далёкие тысячелетья!

Станислав Сварог — главный герой цикла фантастических романов популярного российского писателя А. А. Бушкова.

Один из главных героев цикла Юрия Никитина «Трое из Леса» по имени Таргитай становится богом и берёт имя Сварог.

Сварог и другие древнеславянские боги неоднократно упоминаются в книгах серии «Князь» и «Ведун» Александра Прозорова.

См. также

• Сварожич
• Свинторог

Ссылки

• [myths.kulichki.ru/enc/item/f00/s30/a003051.shtml Сварог] // Мифологический словарь/ Гл. ред. Е. М. Мелетинский. — М.:Советская энциклопедия, 1990. — 672 с.
• Творогов О. В. [feb-web.ru/feb/todrl/t33/t33-0032.htm Античные мифы в древнерусской литературе XI—XVI вв.] // Труды отдела древнерусской литературы. 1979. Т. 33. С. 3-31.
• [community.livejournal.com/slav_drevnosti/44563.html Славянские вставки в переводе Иоанна Малалы и мифотворчество]

Отрывок, характеризующий Сварог

Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?