Светильник Джека
Светильник Джека (англ. Jack-o'-lantern) — один из основных атрибутов праздника Хэллоуин, представляет собой вырезанную в виде головы тыкву с подсветкой (традиционно — свечой, но сегодня часто используется электрическая подсветка).
Легенда
Традиция вырезания лица из тыквы имеет многовековую историю. Согласно ирландской легенде[1] жадный до денег кузнец-выпивоха Джек предложил как-то властителю преисподней пропустить с ним пару стаканчиков в трактире. Когда пришло время расплачиваться, предприимчивый ирландец попросил Дьявола обратиться монеткой. После чего Джек, не мудрствуя лукаво, быстро положил её к себе в карман, где как раз лежал серебряный крестик. Дьявол оказался в ловушке — «у Христа за пазухой». И, как ни старался, он не мог принять первоначальное обличье. В конце концов, Дьявол добился своего освобождения, пообещав взамен год не строить Джеку козни, а также после его смерти не претендовать на его душу. Во второй раз хитрый кузнец обвел вокруг пальца доверчивого Сатану, попросив его залезть на дерево за фруктами. Как только нечистый взгромоздился на раскидистую крону, Джек нацарапал на стволе крест. Так он выторговал себе ещё десять лет беззаботной жизни. Воспользоваться полученными привилегиями выпивоха Джек не смог, потому что в скором времени умер. После смерти грешника не допустили в рай. Ни Богу, ни Дьяволу Джек оказался не нужен. Неприкаянный ирландец в ожидании Судного дня был вынужден бродить по земле, освещая себе путь кусочком угля, который ему напоследок бросил лукавый. Джек положил тлеющий огонек в пустую тыкву и пустился в странствование. Отсюда и название фонаря — англ. Jack-o-lantern, сокращённое англ. Jack of the Lantern. Таким образом, традиция изготовления тыкв-светильников пошла от кельтского обычая создавать фонари, помогающие душам найти путь в чистилище[2].
Впервые «светильники Джека» появились в Великобритании, но первоначально для их изготовления использовали брюкву или репу[3][4]. Считалось, что подобный плод, оставленный в День всех святых около дома, будет отгонять от него злых духов[5]. Когда традиция празднования Хэллоуина распространилась в США, светильники стали делаться из тыкв, более доступных и дешёвых[3]. Впервые создание тыкв-светильников в Северной Америке было зафиксировано в 1837 году[6]; этот ритуал, проводившийся во время сбора урожая, не имел никакого отношения к Хэллоуину вплоть до второй половины XIX столетия[7].
Напишите отзыв о статье "Светильник Джека"
Примечания
- ↑ [acrains.livejournal.com/1447.html Легенда о Светильнике Джека].
- ↑ Rogers, Nicholas (2002). Halloween: From Pagan Ritual to Party Night, pp. 29, 57. New York: Oxford University Press. ISBN 0-19-516896-8.
- ↑ 1 2 [books.google.com/books?id=AN7WAAAAMAAJ&q=candlelit+lanterns+were+carved+from+large+turnips&dq=candlelit+lanterns+were+carved+from+large+turnips&hl=en&ei=5GZeTYmnN8awhQeivrXdDQ&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CEgQ6AEwAA The Oxford companion to American food and drink] p.269. Oxford University Press, 2007. Retrieved February 17, 2011
- ↑ [books.google.com/books?id=x7_QAAAAMAAJ&dq=Frank%20Leslie's%20popular%20monthly%201895%20Halloween&pg=PA540#v=onepage&q&f=false Frank Leslie's popular monthly, Volume 40, November 1895, p. 540—543]. Books.google.com (5 февраля 2009). Проверено 23 октября 2011.
- ↑ Arnold, Bettina [pantherfile.uwm.edu/barnold/www/lectures/holloween.html Bettina Arnold – Halloween Lecture: Halloween Customs in the Celtic World]. Halloween Inaugural Celebration. University of Wisconsin–Milwaukee: Center for Celtic Studies (31 октября 2001). Проверено 16 октября 2007.
- ↑ Nathaniel Hawthorne, «The Great Carbuncle» in «Twice-Told Tales», 1837: Hide it [the great carbuncle] under thy cloak, say’st thou? Why, it will gleam through the holes, and make thee look like a jack-o'-lantern!
- ↑ As late as 1900, an article on Thanksgiving entertaining recommended a lit jack-o'-lantern as part of the festivities. «[query.nytimes.com/gst/abstract.html?res=9800EEDC1139E033A25757C2A9679D94649ED7CF The Day We Celebrate: Thanksgiving Treated Gastronomically and Socially]», The New York Times, November 24, 1895, p. 27. «[query.nytimes.com/gst/abstract.html?res=9802E7D6173FE433A25752C2A9669D946197D6CF Odd Ornaments for Table]», The New York Times, October 21, 1900, p. 12.
Ссылки
- [saint-petersburg.ru/m/202327/w_kanun_dnya_wseh_swyatyh_wo_wsem_mire_otmechayut_hellouin.html Санкт-Петербург.ру. В канун Дня Всех Святых во всем мире отмечают Хэллоуин], 31 Октября 2006
- (недоступная ссылка с 18-09-2016 (2776 дней))[helloweencake.ru/scary_stories/53/ Jack-o-lanterns]
- [acrains.livejournal.com/1447.html Рассказ "Светильник Джека"] / ЖЖ acrains "Драгдилер текстов и фото-картинок"[неавторитетный источник? 2776 дней]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Светильник Джека
– Отчего вы никогда не бывали у Annette? – спросила маленькая княгиня у Анатоля. – А я знаю, знаю, – сказала она, подмигнув, – ваш брат Ипполит мне рассказывал про ваши дела. – О! – Она погрозила ему пальчиком. – Еще в Париже ваши проказы знаю!– А он, Ипполит, тебе не говорил? – сказал князь Василий (обращаясь к сыну и схватив за руку княгиню, как будто она хотела убежать, а он едва успел удержать ее), – а он тебе не говорил, как он сам, Ипполит, иссыхал по милой княгине и как она le mettait a la porte? [выгнала его из дома?]
– Oh! C'est la perle des femmes, princesse! [Ах! это перл женщин, княжна!] – обратился он к княжне.
С своей стороны m lle Bourienne не упустила случая при слове Париж вступить тоже в общий разговор воспоминаний. Она позволила себе спросить, давно ли Анатоль оставил Париж, и как понравился ему этот город. Анатоль весьма охотно отвечал француженке и, улыбаясь, глядя на нее, разговаривал с нею про ее отечество. Увидав хорошенькую Bourienne, Анатоль решил, что и здесь, в Лысых Горах, будет нескучно. «Очень недурна! – думал он, оглядывая ее, – очень недурна эта demoiselle de compagn. [компаньонка.] Надеюсь, что она возьмет ее с собой, когда выйдет за меня, – подумал он, – la petite est gentille». [малютка – мила.]
Старый князь неторопливо одевался в кабинете, хмурясь и обдумывая то, что ему делать. Приезд этих гостей сердил его. «Что мне князь Василий и его сынок? Князь Василий хвастунишка, пустой, ну и сын хорош должен быть», ворчал он про себя. Его сердило то, что приезд этих гостей поднимал в его душе нерешенный, постоянно заглушаемый вопрос, – вопрос, насчет которого старый князь всегда сам себя обманывал. Вопрос состоял в том, решится ли он когда либо расстаться с княжной Марьей и отдать ее мужу. Князь никогда прямо не решался задавать себе этот вопрос, зная вперед, что он ответил бы по справедливости, а справедливость противоречила больше чем чувству, а всей возможности его жизни. Жизнь без княжны Марьи князю Николаю Андреевичу, несмотря на то, что он, казалось, мало дорожил ею, была немыслима. «И к чему ей выходить замуж? – думал он, – наверно, быть несчастной. Вон Лиза за Андреем (лучше мужа теперь, кажется, трудно найти), а разве она довольна своей судьбой? И кто ее возьмет из любви? Дурна, неловка. Возьмут за связи, за богатство. И разве не живут в девках? Еще счастливее!» Так думал, одеваясь, князь Николай Андреевич, а вместе с тем всё откладываемый вопрос требовал немедленного решения. Князь Василий привез своего сына, очевидно, с намерением сделать предложение и, вероятно, нынче или завтра потребует прямого ответа. Имя, положение в свете приличное. «Что ж, я не прочь, – говорил сам себе князь, – но пусть он будет стоить ее. Вот это то мы и посмотрим».
– Это то мы и посмотрим, – проговорил он вслух. – Это то мы и посмотрим.
И он, как всегда, бодрыми шагами вошел в гостиную, быстро окинул глазами всех, заметил и перемену платья маленькой княгини, и ленточку Bourienne, и уродливую прическу княжны Марьи, и улыбки Bourienne и Анатоля, и одиночество своей княжны в общем разговоре. «Убралась, как дура! – подумал он, злобно взглянув на дочь. – Стыда нет: а он ее и знать не хочет!»
Он подошел к князю Василью.
– Ну, здравствуй, здравствуй; рад видеть.
– Для мила дружка семь верст не околица, – заговорил князь Василий, как всегда, быстро, самоуверенно и фамильярно. – Вот мой второй, прошу любить и жаловать.
Князь Николай Андреевич оглядел Анатоля. – Молодец, молодец! – сказал он, – ну, поди поцелуй, – и он подставил ему щеку.
Анатоль поцеловал старика и любопытно и совершенно спокойно смотрел на него, ожидая, скоро ли произойдет от него обещанное отцом чудацкое.
Князь Николай Андреевич сел на свое обычное место в угол дивана, подвинул к себе кресло для князя Василья, указал на него и стал расспрашивать о политических делах и новостях. Он слушал как будто со вниманием рассказ князя Василья, но беспрестанно взглядывал на княжну Марью.
– Так уж из Потсдама пишут? – повторил он последние слова князя Василья и вдруг, встав, подошел к дочери.
