Светин, Михаил Семёнович

Михаил Светин
Имя при рождении:	Михаил Соломонович Гольцман
Место смерти:	Гатчина, Ленинградская область, Россия
Профессия:	актёр
Гражданство:	СССР СССР→ Россия Россия
Годы активности:	1958—2015
Амплуа:	комик
Театр:	Киевский театр музыкальной комедии Малый драматический театр Театр Комедии имени Акимова
Награды:

Михаи́л Семёнович Све́тин (при рождении Михаил Соломонович Гольцман; 11 декабря 1929 (по его собственным словам, в документах — 11 декабря 1930) — 30 августа 2015) — советский и российский актёр театра и кино, Народный артист Российской Федерации (1996).

Биография

Родился на Малой Житомирской улице в Киеве в семье рабочего и воспитательницы детдома. Бабушка и дедушка со стороны отца до революции владели бакалейным магазином в Крыжополе и считались весьма состоятельными людьми.

Из Киева семья уехала незадолго перед тем, как в город вошли немцы (вслед за лечащимся в санатории в Алупке от туберкулёза Мишей уехали мать с братом Лёней). Семья воссоединилась в Ташкенте. В Киев вернулись уже после войны. Служил в военном оркестре и батальоне самоходных артиллерийских установок (САУ) в Умани, после демобилизации продолжил учёбу на третьем курсе Киевского музыкального училища.

В 1955 году окончил Киевское музыкальное училище по классу гобоя. После окончания училища некоторое время преподавал музыку в средней школе, сделал две безуспешные попытки поступить в ГИТИС и Театральный институт имени Бориса Щукина. В качестве актёра служил в театрах Камышина, Кемерово, Петропавловска, Иркутска, Пензы, Петрозаводска.

В интервью Светин рассказывал, что свою настоящую фамилию ему пришлось сменить в процессе трудовой деятельности в кино и театре по независящим от него причинам. В качестве основы псевдонима послужило имя его дочери Светланы. Официально сменил паспорт на новую фамилию в 1983 году.

В 1964 году поступил в труппу Киевского театра музыкальной комедии. С 1970-го служил в Малом драматическом театре в Ленинграде.

Кинослава пришла к актёру в начале 1980-х после выхода на экраны популярных фильмов «Чародеи» и «Любимая женщина механика Гаврилова». После этих фильмов о Светине стали говорить как о «короле эпизода», пригласили на работу в ленинградский театр и предоставили квартиру в центре города. В Ленинградском театре комедии им. Н. П. Акимова Михаил Светин служил с 1980 года и до конца жизни. Спектакли с его участием — «Трудные люди» (Бони), «Дон Педро», «Виновник торжества» и другие — пользовались неизменным успехом у зрителей.

23 августа 2015 года был доставлен в Гатчинскую центральную районную клиническую больницу с подозрением на инсульт. Экстренная операция не увенчалась успехом, и Михаил Светин скончался в больнице 30 августа. Прощание состоялось 2 сентября в Театре комедии им. Акимова. Актёр похоронен на Серафимовском кладбище в Санкт-Петербурге.

Семья

• Брат — Леонид Соломонович Гольцман (род. 1937), украинский и израильский гобоист, концертмейстер и музыкальный педагог.
• Жена (с 1959 года) — Бронислава Константиновна Проскурнина (род. 1941), актриса Санкт-Петербургского Малого театра.
  • Дочь — Светлана (род. 1965), замужем за программистом, проживает в США (Нью-Джерси).
    • Внучки — Анна, Александра.

Признание и награды

• Заслуженный артист РСФСР (24.08.1987)
• Народный артист Российской Федерации (13.06.1996)
• Орден Почёта (29 октября 2004) — за заслуги в области театрального искусства и многолетнюю плодотворную работу
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2009)

Театральные работы

1. «Слон» А. Копкова
2. «Брак поневоле» Ж.-Б. Мольера — муж-подкаблучник
3. «Смешные истории с маленькими неприятностями»
4. «Виновник торжества» Б. Рацера и В. Константинова — Вадим Петрович

Ленинградский театр комедии

1. 1980 — «Баня» В. Маяковского — Победоносиков
2. 1980 — «Теркин-Теркин» А. Твардовского — несколько эпизодов
3. 1981 — «Сказка Арденского леса» Ю. Кима по мотивам пьесы У. Шекспира «Как вам это понравится», режиссёр Пётр Фоменко — герцог Фредерик, узурпатор
4. 1982 — «Гарольд и Мод» К. Хиггинса — Бернар
5. 1982 — «Характеры» В. Шукшина — Ефим Пьяных
6. 1983 — «Варлам, сын Захария» Инги Гаручавы и Петра Хотяновского — Арестант
7. 1983 — «Льстец» К. Гольдони — Бригелла
8. 1983 — «Родственники» Э. Брагинского и Э. Рязанова — отдыхающий
9. 1983 — «Мельница счастья» В. Мережко — Сербушкин
10. 1984 — «Всё могут короли» С. Михалкова, режиссёр Юрий Аксёнов — Попов, член комиссии
11. 1984 — «Синее небо, а в нём облака» В. Арро — Ветлугин
12. 1984 — «Тень» Е. Шварца, режиссёр Юрий Аксёнов — Министр финансов
13. 1986 — «Двенадцатая ночь» У. Шекспира — сэр Тоби Бэлч
14. 1986 — «И.О.» У. Умарбекова — Кузубай
15. 1992 — «Даёшь Америку!» А. Копкова, режиссёр Михаил Скоморохов — Мочалкин, мечтатель о буржуазной жизни (бенефис артиста в 1999 году, к 40-летию творческой деятельности)
16. 1996 — «Трудные люди» Й. Бар-Йосефа, режиссёр Татьяна Казакова — Бени, сосед
17. 1997 — «Дон Педро» С. Носова, режиссёр Татьяна Казакова — Григорий Васильевич
18. 2003 — «Тень» Е. Шварца, режиссёр Татьяна Казакова — Министр финансов
19. 2004 — «Свадьба Кречинского» А. Сухово-Кобылина, режиссёр Татьяна Казакова — Иван Антоныч Расплюев, сосед и приятель Кречинского

Фильмография

1. 1973 — Возвращённый год (короткометражный)
2. 1973 — Не пройдёт и года — Петрушин, заказчик
3. 1974 — Ни пуха, ни пера! — Семён Семёнович, врач
4. 1974 — Лишний день в июне (телеспектакль) — Марлограм, волшебник
5. 1974 — Не болит голова у дятла — Степан Степанович, парикмахер Стакан Стаканыч (озвучил Алексей Кожевников)
6. 1974 — Агония — Даниил Терехов, агент «охранки», неотлучно находившийся при Григории Распутине
7. 1975 — Афоня — Воронков, водитель в ЖЭКе, родственник Федула (озвучен другим актёром)
8. 1975 — Дело было вечером (короткометражный) — Кузин
9. 1975 — Не может быть! (Новелла № 1 «Преступление и наказание») — Виталий Борисович, сосед Горбушкиных
10. 1975 — Троил и Крессида (фильм-спектакль) — Пандор, шут
11. 1976 — 12 стульев (4-я серия) — Брунс, инженер
12. 1976 — Степанова памятка — Димитрий, швейцар в царском дворце
13. 1976 — 100 грамм для храбрости (Новелла № 2 «По законам гостеприимства») — Фёдор Панюков
14. 1977 — Подарок судьбы — Филимонов, старшина милиции
15. 1977 — Приятный сюрприз (короткометражный) — Резо
16. 1977 — Сапоги всмятку — Афанасий Егорович Муркин, настройщик, чьи сапоги перепутал коридорный
17. 1977 — Сумка инкассатора — Чеботарёв, кассир
18. 1977 — Человек-невидимка (фильм-спектакль) — Касс, врач
19. 1978 — Безымянная звезда — господин Испас, начальник вокзала
20. 1978 — Волшебные звери (фильм-спектакль)
21. 1978 — За всё в ответе — Роман Гнедой, артист филармонии (озвучен другим актёром)
22. 1978 — Златовласка (фильм-спектакль) — дед Габадей
23. 1978 — Накануне премьеры — камео
24. 1978 — От возмездия не уйти (короткометражный)
25. 1979 — Ваша профессия? — сотрудник милиции (короткометражный)
26. 1979 — Поездка через город (киноальманах) — Алексеев, мастер по ремонту холодильников
27. 1979 — Рассчитывайтесь чеком (короткометражный) — Федя
28. 1980 — Если бы я был начальником — Просмушкин
29. 1980 — Копилка — Шамбурси
30. 1980 — Только в мюзик-холле — Александр Николаевич, директор дворца
31. 1980 — Жизнь и приключения четырёх друзей 1/2 — вор
32. 1981 — Жизнь и приключения четырёх друзей 3/4 — вор
33. 1981 — Будьте моим мужем — Скорик, курортник с болонкой
34. 1981 — Женщины шутят всерьёз — Фёдор Семёнович, учитель химии
35. 1981 — Любимая женщина механика Гаврилова — Виктор Михайлович, музыкант-работник театра, «пентюх»
36. 1981 — Семь счастливых нот — Вербин, сценарист
37. 1981 — Сильва — граф Вильгельм фон Эгенберг, отец Стасси
38. 1982 — В ночь под Новый год, или Все может быть (фильм-спектакль) — Король
39. 1982 — Эвридика (фильм-спектакль) — отец Орфея
40. 1982 — Инспектор Лосев — Богдан Осипович Теляш, крупный спекулянт из Одессы
41. 1982 — Леший (фильм-спектакль) — Вафля
42. 1982 — Микрокалькуляторы и мы — Антипов
43. 1982 — Предчувствие любви — Никандров, химик (изобретатель облегчителя)
44. 1982 — Коридоры власти
45. 1982 — Трест, который лопнул — Кляйн, портье
46. 1982 — Чародеи — Фома Остапыч Брыль, сотрудник института НУИНУ (мастерская волшебной древесины), бывший домовой, вагонный, ассистент Коврова
47. 1982 — Шапка Мономаха — Олег Анатольевич, учитель химии
48. 1983 — Вольный ветер — Одноглазый (осведомитель полиции)
49. 1983 — Не было бы счастья… — шестой
50. 1984 — Осенний подарок фей — воспитатель принца
51. 1984 — Сказки старого волшебника — Король
52. 1984 — Шутки в сторону — Валерий Иванович, директор санатория
53. 1985 — Криминальный талант (фильм-спектакль) — Курикин, потерпевший
54. 1985 — Начни сначала — актёр (вокал — Александр Кутиков)
55. 1985 — Русь изначальная — Рипатий, купец
56. 1986 — Игра хамелеона — Гобле, комиссар полиции
57. 1986 — Нужные люди — завсекцией магазина
58. 1986 — С днем рождения, или Инкогнито (фильм-спектакль) — Франц
59. 1987 — Игра в детектив. Выпуск 1 (фильм-спектакль) — два близнеца
60. 1987 — Кто ты, всадник? — Радченко (озвучен другим актёром)
61. 1987 — Необыкновенные приключения Карика и Вали — Андрей Иванович Шмидт, фотограф, владелец собаки «Фридриха»
62. 1987 — О, Мельпомена! (фильм-спектакль) — комик
63. 1987 — Она с метлой, он в чёрной шляпе — Афанасий Зяблик, писатель-сказочник
64. 1987 — Человек с бульвара Капуцинов — аптекарь
65. 1987 — Голый (короткометражный)
66. 1988 — Любовь к ближнему — Исполинов, корреспондент столичной прессы
    1. Новелла 1 «Монумент»
    2. Новелла 2 «Любовь к ближнему»
67. 1988 — Шанс (короткометражный) — Чудоев
68. 1989 — Дон Сезар де Базан — виконт де Монтехо (вокал — Геннадий Гладков)
69. 1989 — Светлая личность — Пташников
70. 1989 — Сирано де Бержерак — Рагно, кондитер, друг Сирано
71. 1989 — Частный детектив, или Операция «Кооперация» — Пухов, похищенный кооператор, отец Лены
72. 1989 — Филипп Траум — отец Питер (озвучание роли Юри Ярвета)
73. 1990 — Принц привидение — султан
74. 1990 — Фитиль (Выпуск № 338 «Простая история») — «Крысюк»
75. 1991 — Влюбленный манекен
76. 1991 — Дело Сухово-Кобылина (4-я серия) — Иванов
77. 1991 — И чёрт с нами — Тузов, актёр, гость фестиваля
78. 1991 — Капитан Крокус и тайна маленьких заговорщиков — Тити Ктифф, сыщик
79. 1991 — Когда опаздывают в ЗАГС… — Александр Петрович Шумилов, главный инженер Новосибирского завода, отец Светы
80. 1991 — Однажды в Одессе, или Как уехать из СССР — Ефим Борисович Финкельштейн
81. 1991 — Шкура — Шульман
82. 1992 — Ехать — значит ехать… — капитан / генерал / наблюдатель от ООН / жандарм / бизнесмен у индейцев
83. 1992 — Ребёнок к ноябрю — мужчина по вызову
84. 1992 — Сорочка со стёжкой (короткометражный)
85. 1992 — Фанданго для мартышки — Вороной
86. 1992 — Шоу для одинокого мужчины — директор пансионата
87. 1993 — Дети чугунных богов — Николай Васильевич, кум
88. 1993 — Зефир в шоколаде — Сан Саныч
89. 1993 — Золотой цыплёнок — добрый Филин
90. 1993 — Пистолет с глушителем — Никита Михалков, психбольной—"режиссёр"
91. 1993 — Про бизнесмена Фому — Зозулин, председатель колхоза
92. 1993 — Тараканьи бега — боцман
93. 1993—2001 — Воздушный экспресс — Григорий Емельянович
94. 1994 — Анекдотиада, или История Одессы в анекдотах — Чаплин
95. 1994 — Роман в русском стиле («Роман alla russа») — Гриша, помощник режиссёра (озвучен другим актёром)
96. 1995 — Авантюра — Никос Паприкакис, греческий миллионер
97. 1995 — Время печали ещё не пришло — Жиббаев
98. 1995 — Объект «Джей»
99. 1996 — Театр Чехонте. Картинки из недавнего прошлого (фильм-спектакль)
    1. «Сирена» — Иван Гурьич Жилин, секретарь мирового съезда
    2. «Психопаты» — Гриша, сын Семёна Алексеича Нянина
100. 1997 — Дела Лоховского (Новеллы «Лечение по доктору Лоховскому», «Голосовать „За“») — Сергей Фёдорович, мэр
101. 1997 — Звёздная ночь в Камергерском — гость из северной столицы, участник капустника МХТ
102. 1998 — Улицы разбитых фонарей—2 (Серии 25-26 «Дело № 1999») — Толян Коломенский, администратор
103. 1999 — Любить по-русски 3: Губернатор — заведующий дворцом культуры
104. 1999 — Характеры для мужчин
105. 2001 — 8 марта — Лёха, водопроводчик
106. 2001—2003 — Кышкин дом — Аким Евлампиевич Артамонов, администратор
107. 2003 — Ералаш (Выпуск № 167 «Нервы, нервы, нервы…») — Леонид Петрович, директор школы.
108. 2004 — Тимур и его коммандос — рыбак
109. 2005 — 12 месяцев (Беларусь) — профессор
110. 2005 — С днём рождения, королева! — Джейкоб Кэмерон, нотариус
111. 2006 — Золотой телёнок (Серии 4—6) — Зицпредседатель Фунт
112. 2006 — Зеркало фараона — Леонид Михайлович
113. 2006 — Первый дома — Фома Остапыч Брыль
114. 2008 — Клоуны — бывший дрессировщик
115. 2008 — Парадокс — учёный-математик
116. 2008 — Рука на счастье — Иннокентий
117. 2009 — День побеждённых — сельский врач
118. 2009 — Золотой автомобиль — генерал
119. 2009 — Пушкен (фильм не завершён)
120. 2010 — Меч без имени — Плимутрок (фильм не завершён)
121. 2010 — Правдивая история об Алых парусах — продавец тканей
122. 2014 — Линия Марты — Георгий Петрович Галанчик, полковник в отставке

Озвучивание мультфильмов

1. 1982 — Алиса в Зазеркалье — Белый Король
2. 1984 — По щучьему велению
3. 2003 — 300 историй о петербуржцах — текст автора

Клипография и реклама

1. 2002 — «Зима» («Плюшевый мишка») — дуэт Дмитрия Гордона и Натальи Могилевской (реж. Максим Паперник)
2. Реклама советских часов «Чайка»

Ссылки

• д/ф [www.1tv.com/announce/8050 «Главное, чтобы костюмчик сидел…»] (Первый, 2010)

Литература

• Светин М. С. , Алексеева Е. С.  Разговоры по телефону: Мемуары. — АСТ-Пресс Книга, 2010. — 224 с. — 5000 экз. — (Серия Выдающиеся мастера). — ISBN 5-7805-1072-2; ISBN 978-5-462-01085-9
• Алексеева Е. С.  Михаил Светин. Телефономания. — Балтийские сезоны, 2013. — 352 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-903368-72-3
• Алексеева Е., Цимбал И., Марченко Т., Колосова Н., Маркова Е., Лебедева О., Евсеев И., Боброва Е., Иванова Н., Абызова Л., Соколинский Е., Заболотняя М., Таршис Н., Ступников И., Горфункель Е.  Звёзды петербургской сцены. — АСТ-Пресс Книга, 2003. — 256 с. — 5000 экз. — (серия Выдающиеся мастера). — ISBN 5-7805-0996-4
• Капков С.В. «Короли комедии» — М. Алгоритм, 2003, 400с. ISBN 5-9265-0095-8.
• Капков С. В.  Любимые комики. — Эксмо: Алгоритм, 2005. — 384 с. — 3000 экз. — (серия Любимые наших любимых). — ISBN 5-699-13826-9

Отрывок, характеризующий Светин, Михаил Семёнович

Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.