Свет над Россией
Свет над Россией | |
Жанр |
историко-революционный фильм |
---|---|
Режиссёр | |
Автор сценария | |
В главных ролях |
Михаил Геловани |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания | |
Длительность |
68 мин. |
Страна | |
Год | |
IMDb | |
Свет над Россией — советский художественный историко-революционный, пропагандистский фильм, снятый в 1947 году режиссёром Сергеем Юткевичем на киностудии «Мосфильм» .
Фильм в прокат не вышел.[1]
Содержание
Сюжет
Фильм снят пo мотивам пьесы Николая Погодина «Кремлёвскиe куранты».
Кинолента построена на воспоминаниях участника Октябрьской революции матроса Александра Рыбакова, охранявшего В. И. Ленина и воевавшего с фашистами в годы Великой Отечественной войны.
Ключевая тема фильма «Свет над Россией» — воплощение в жизнь плана электрификации всей страны (ГОЭЛРО), свершённого в России под руководством большевистской партии В. И. Ленина и И. В. Сталина в 1920-1930-е годы.
В фильме "Свет над Россией" также отражена история посещения Москвы Гербертом Уэллсом и его встречи с «кремлёвским мечтателем» В. И. Лениным, пригласившим писателя приехать в Россию через 10 лет, чтобы увидеть своими глазами выполнение плана ГОЭЛРО. Уэллс, написавший очерк «Россия во мгле», приехал в СССР в 1934 году и был поражён тем, что план был не просто выполнен, но и перевыполнен по ряду показателей.
В ролях
- Николай Колесников — Ленин
- Михаил Геловани — Сталин
- Василий Марков — Дзержинский
- Борис Оленин-Гиршман — Глеб Максимилианович Кржижановский
- Николай Охлопков — инженер Антон Иванович Забелин
- Кира Головко — Маша Забелина (в титрах — К. Иванова)
- Николай Крючков — Александр Рыбаков, матрос
- Вениамин Зускин — часовщик
- Сергей Ценин — Герберт Уэллс
- Борис Ливанов — Маяковский
- Василий Ванин — солдат
- Борис Толмазов — красноармеец Ласточкин
- Владимир Марьев — красноармеец
- Сергей Филиппов — спекулянт
- Елена Елина — Лидия Михайловна, жена Забелина
- Мария Яроцкая — Даша, прислуга у Забелиных
- Лидия Сухаревская — Елена Вячеславовна, испуганная дама
- Елена Тяпкина — дама с вязанием
- Ростислав Плятт — Оптимист
См. также
Напишите отзыв о статье "Свет над Россией"
Примечания
- ↑ [rp9.ru/8718-svet-nad-rossiey-sergey-yutkevich-1947-istoriko-re.html По некоторым данным, Сталину, посмотревшему фильм, не понравился актёр Михаил Геловани, исполнявший роль вождя В СССР тогда выпускалось мало фильмов и, как правило, их все смотрел сам Сталин. От его настроения после просмотра зависело, выйдет ли вообще картина на экраны, какую определят категорию и многое другое. Сталин просмотрел «Свет над Россией» и в гневе покинул демонстрационный зал. Он ничего не сказал, не сделал ни одного замечания, тем не менее, по Министерству кинематографии был издан приказ: фильм «Свет над Россией» политически порочный.]
Ссылки
- [www.imdb.com/title/tt4729670/?ref_=nm_flmg_act_43 Свет над Россией на сайте Imdb]
|
Отрывок, характеризующий Свет над Россией
Наташа вдруг остановилась.– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.