Свитави (район)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Район Свитави
Okres Svitavy
Страна

Чехия Чехия

Статус

район

Входит в

Пардубицкий край

Включает

116 общин (4 с расширенными полномочиями)

Административный центр

Свитави

Население (2009)

105 864 человек

Плотность

77 чел./км²

Площадь

1 378,56 км²

Код автом. номеров

SY (до 2001)

Координаты: 49°45′21″ с. ш. 16°28′10″ в. д. / 49.75583° с. ш. 16.46944° в. д. / 49.75583; 16.46944 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=49.75583&mlon=16.46944&zoom=12 (O)] (Я)

Район Свитави (чеш. Okres Svitavy) — один из 4 районов Пардубицкого края Чешской Республики. Административный центр — город Свитави. Площадь района — 1 378,56 кв. км., население составлает 105 864 человек. В районе насчитывается 116 общин, из которых 7 — города и 1 — местечко. 4 общины имеют расширенные полномочия.



География

Район расположен в юго-восточной части края. Граничит с районами Усти-над-Орлици и Хрудим Пардубицкого края; Шумперк, Оломоуц и Простеёв Оломоуцкого края; Бланско Южноморавского края и Ждяр-над-Сазавой края Высочина.

Через район проходит граница между историческими областями Чехия (Богемия) и Моравия. 44 муниципалитета, в которых проживает 48 864 человек, находятся в Моравии, 67 — в Чехии (50 885 жителей). 5 населённых пунктов находится прямо на границе (4 837 человек).[1]

Города и население

Данные на 2009 год:

Город Население
Свитави 17 458
Моравска-Тршебова 11 027
Литомишль 10 312
Поличка 8 999
Евичко 2 874
Бржезова-над-Свитавоу 1 726
Бистре 1 653
Всего Женщин Мужчин
105 864
(100 %)
53 557
(50,59 %)
52 307
(49,41 %)

Средняя плотность — 77 чел./км²; 51,05 % населения живёт в городах.

Напишите отзыв о статье "Свитави (район)"

Примечания

  1. Данные на 1 января 2007 года

Источники

  • [aplikace.mvcr.cz/adresa/okresy/svita.html Данные МВД ЧР]

Отрывок, характеризующий Свитави (район)

– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.