Свободин, Александр Петрович
| Александр Петрович Свободин | |
 |
Алекса́ндр Петро́вич Свобо́дин (настоящая фамилия — Либертэ[1]; 6 февраля 1922 — 13 марта 1999, Москва) — советский и российский драматург, театровед, театральный критик. Заслуженный деятель искусств РФ (1995).
Содержание
Биография
Александр Свободин жил и работал в Москве. Странная фамилия Либертэ (с французского — «свобода»), по свидетельству Свободина была революционной кличкой отца, на которую впоследствии были оформлены документы, настоящей же семейной фамилии он не знал.
Отец Александра Свободина в начале 20-х годов был сотрудником Коминтерна и погиб в 1923 году во время восстания в Германии; мать была репрессирована в конце 30-х годов[2].
Свободин стоял у истоков создания театра «Современник», где в 1968 году Олег Ефремов поставил его пьесу «Народовольцы». Много лет сотрудничал с журналом «Театр», позже работал в Центральной сценарной студии.
Похоронен на Троекуровском кладбище в Москве.
Творчество
Автор журналистских материалов, интервью, критических статей, сценариев и ведущий телевизионных передач о театре и деятелях театра: о Р. Я. Плятте, И. М. Смоктуновском, О. Н. Ефремове, Е. А. Лебедеве и других.
Автор пьесы «Народовольцы», поставленной в 1967 году Олегом Ефремовым в «Современник», а также сценария фильма «Нас венчали не в церкви» (1982). И пьеса, и сценарий посвящены движению народовольцев и основаны на реальных событиях. В конце 1980-х — колумнист газеты «Московские новости».
В 2004 году театральный журнал «Страстной бульвар, 10» (орган Союза театральных деятелей) учредил преимю имени Александра Свободина[3].
Сочинения
- «Театральные встречи» (1965),
- «Зримое время» (1975),
- «Диалоги о современном театре» (1979),
- «Театральная площадь» (1981),
- «Михаил Ульянов. Герои и время» (1987)
- «Откровения телевидения»
Напишите отзыв о статье "Свободин, Александр Петрович"
Примечания
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/110780/Свободин Свободин, Александр Петрович]. Большая биграфическая энциклопедия. Проверено 11 августа 2012. [www.webcitation.org/6A0TCF4ri Архивировано из первоисточника 18 августа 2012].
- ↑ Смелянский А. М. [www.teatr-lib.ru/Library/Smeliansky/obstoyat/#_Toc212866521 Предлагаемые обстоятельства. Из жизни русского театра второй половины XX века]. — М.: Артист. Режиссёр. Театр, 1999. — С. 43. — 351 с. — ISBN 5-87334-038-2.
- ↑ Каминская Н. [www.aki-ros.ru/news/7780.html Премия имени Александра Свободина]. Агентство культурной информации (26 февраля 2004). Проверено 11 августа 2012. [www.webcitation.org/6A0TDBCI8 Архивировано из первоисточника 18 августа 2012].
Ссылки
- [www.cultinfo.ru/home/0292/_15.htm Cultinfo.ru]
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/110780/%D0%A1%D0%B2%D0%BE%D0%B1%D0%BE%D0%B4%D0%B8%D0%BD Словари и энциклопедии на Академике]
- [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=115742 Биография.ру]
 |
В данной статье или разделе имеется список источников или внешних ссылок, но источники отдельных утверждений остаются неясными из-за отсутствия сносок. Утверждения, не подкреплённые источниками, могут быть поставлены под сомнение и удалены. Вы можете улучшить статью, внеся более точные указания на источники.
|
Отрывок, характеризующий Свободин, Александр Петрович
Вопросы эти, оставляя в стороне сущность жизненного дела и исключая возможность раскрытия этой сущности, как и все вопросы, делаемые на судах, имели целью только подставление того желобка, по которому судящие желали, чтобы потекли ответы подсудимого и привели его к желаемой цели, то есть к обвинению. Как только он начинал говорить что нибудь такое, что не удовлетворяло цели обвинения, так принимали желобок, и вода могла течь куда ей угодно. Кроме того, Пьер испытал то же, что во всех судах испытывает подсудимый: недоумение, для чего делали ему все эти вопросы. Ему чувствовалось, что только из снисходительности или как бы из учтивости употреблялась эта уловка подставляемого желобка. Он знал, что находился во власти этих людей, что только власть привела его сюда, что только власть давала им право требовать ответы на вопросы, что единственная цель этого собрания состояла в том, чтоб обвинить его. И поэтому, так как была власть и было желание обвинить, то не нужно было и уловки вопросов и суда. Очевидно было, что все ответы должны были привести к виновности. На вопрос, что он делал, когда его взяли, Пьер отвечал с некоторою трагичностью, что он нес к родителям ребенка, qu'il avait sauve des flammes [которого он спас из пламени]. – Для чего он дрался с мародером? Пьер отвечал, что он защищал женщину, что защита оскорбляемой женщины есть обязанность каждого человека, что… Его остановили: это не шло к делу. Для чего он был на дворе загоревшегося дома, на котором его видели свидетели? Он отвечал, что шел посмотреть, что делалось в Москве. Его опять остановили: у него не спрашивали, куда он шел, а для чего он находился подле пожара? Кто он? повторили ему первый вопрос, на который он сказал, что не хочет отвечать. Опять он отвечал, что не может сказать этого.– Запишите, это нехорошо. Очень нехорошо, – строго сказал ему генерал с белыми усами и красным, румяным лицом.
На четвертый день пожары начались на Зубовском валу.
Пьера с тринадцатью другими отвели на Крымский Брод, в каретный сарай купеческого дома. Проходя по улицам, Пьер задыхался от дыма, который, казалось, стоял над всем городом. С разных сторон виднелись пожары. Пьер тогда еще не понимал значения сожженной Москвы и с ужасом смотрел на эти пожары.
В каретном сарае одного дома у Крымского Брода Пьер пробыл еще четыре дня и во время этих дней из разговора французских солдат узнал, что все содержащиеся здесь ожидали с каждым днем решения маршала. Какого маршала, Пьер не мог узнать от солдат. Для солдата, очевидно, маршал представлялся высшим и несколько таинственным звеном власти.
Эти первые дни, до 8 го сентября, – дня, в который пленных повели на вторичный допрос, были самые тяжелые для Пьера.
Х
8 го сентября в сарай к пленным вошел очень важный офицер, судя по почтительности, с которой с ним обращались караульные. Офицер этот, вероятно, штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n'avoue pas son nom [тот, который не говорит своего имени]. И, равнодушно и лениво оглядев всех пленных, он приказал караульному офицеру прилично одеть и прибрать их, прежде чем вести к маршалу. Через час прибыла рота солдат, и Пьера с другими тринадцатью повели на Девичье поле. День был ясный, солнечный после дождя, и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда Пьера вывели из гауптвахты Зубовского вала; дым поднимался столбами в чистом воздухе. Огня пожаров нигде не было видно, но со всех сторон поднимались столбы дыма, и вся Москва, все, что только мог видеть Пьер, было одно пожарище. Со всех сторон виднелись пустыри с печами и трубами и изредка обгорелые стены каменных домов. Пьер приглядывался к пожарищам и не узнавал знакомых кварталов города. Кое где виднелись уцелевшие церкви. Кремль, неразрушенный, белел издалека с своими башнями и Иваном Великим. Вблизи весело блестел купол Ново Девичьего монастыря, и особенно звонко слышался оттуда благовест. Благовест этот напомнил Пьеру, что было воскресенье и праздник рождества богородицы. Но казалось, некому было праздновать этот праздник: везде было разоренье пожарища, и из русского народа встречались только изредка оборванные, испуганные люди, которые прятались при виде французов.
