Связь (фильм, 2013)

Связь
Coherence
Жанр	научно-фантастическая драма / триллер
Режиссёр	Джеймс Уорд Биркит
Автор сценария	Джеймс Уорд Биркит Алекс Манугян
В главных ролях	Эмили Фокслер Мори Стерлинг Николас Брендон
Оператор	Ник Садлер
Композитор	Кристин Эрн Дируд
Кинокомпания	Bellanova Films Ugly Duckling Films
Длительность	89 мин.
Страна	США США
Язык	английский
Год	2013
IMDb	ID 2866360
[www.coherencethemovie.com Официальный сайт]
Выход фильма «Связь» (оригинальное название — Coherence)

К:Фильмы 2013 года

«Связь» (англ. Coherence, то есть «связность», «когерентность») — американский научно-фантастический фильм 2013 года о компании друзей, сталкивающейся с появлением параллельной реальности, вызванной полётом кометы над Землёй. Фильм стал дебютом в режиссуре Джеймса Уорда Биркита, ранее известного главным образом по сотрудничеству с Гором Вербински.

Премьера состоялась 19 сентября 2013 года на фестивале фантастических фильмов в Остине. Фильм завоевал ряд кинопремий на фестивалях, в том числе за лучший сценарий.

История

Фильм был снят за пять вечеров в доме самого Биркита. Основной идеей Биркита как человека, близкого к театральной среде, было снять фильм без большой съёмочной группы, без спецэффектов и без подробного сценария, опираясь прежде всего на импровизационную игру актёров. Сам научно-фантастический сюжет был выбран им отчасти по необходимости, поскольку он решил снимать у себя дома, однако хотел, чтобы «гостиная вмещала в себя больше, чем просто гостиная».

Фильм был хорошо воспринят критиками и зрителями, на сайте Rotten Tomatoes он имеет уровень одобрения 85 %.

Сюжет

Эмили приезжает в гости в дом к Майку и Ли, где собирается на ужин компания старых друзей — супруги Бет и Хью, бойфренд Эмили Кевин, бывшая девушка Кевина Лори и Амир. У Эмили по дороге трескается стекло на мобильнике, а вскоре после начала ужина в доме пропадает мобильная и телефонная связь, а также интернет. Эмили вспоминает, что в эту ночь над Землёй необычно близко пролетает «комета Миллера», и эти события могут быть связаны с ней. Стекло на мобильнике лопается и у Хью, а вскоре в доме отключается электричество. Хью и Амир выходят посмотреть, везде ли погас свет, и видят только один дом, где свет есть. Хью говорит, что ему надо пойти в тот дом позвонить, потому что он обещал своему брату-физику, что позвонит ему, если случится что-то странное, что может быть связано с кометой.

Осмотрев этот дом и вернувшись к компании, Хью и Амир приносят чемоданчик, найденный ими возле того дома, и рассказывают, что, заглянув в окно, они увидели там ту же самую компанию, то есть своих двойников. В чемоданчике же оказывается ракетка для пинг-понга и фотографии всех восьми человек с подписанными сзади цифрами, причём фото Амира могло быть сделано только этим же вечером в этой комнате, однако в реальности его никто не фотографировал. Хью говорит, что снова пойдёт в тот дом и оставит там записку. Он начинает писать записку, чтобы повесить на дверь второго дома. В этот момент за дверью раздаётся шум. Майк открывает дверь и обнаруживает, что кто-то только что повесил там записку, идентичную той, которую пишет Хью.

Теперь уже Майк, Эмили, Кевин и Лори решают выйти из дома и узнать, что же происходит в другом доме. Остаются только Ли и Бет, остальные с синими световыми палочками выходят, но подойдя к другому дому, слышат чьи-то шаги и возвращаются. На обратном пути они видят на другой стороне улицы точно такую же компанию своих двойников, но с красными световыми палочками. Испугавшись, компании разбегаются в разные стороны. Пытаясь преодолеть панику, в доме друзья читают книгу по квантовой физике, которую брат Хью оставил ему. Они вспоминают о коте Шрёдингера и приходят к выводу о том, что комета могла привести к возникновению квантовой когерентности, существованию почти идентичных параллельных миров, из которых после полёта кометы останется только один. Компания ещё раз выходит на улицу, услышав звук разбитого стекла в машине Хью, и пока все осматривают машины, Эмили сталкивается с двойником Кевина.

Вернувшись в дом, пока никто их не видит, Хью и Амир, достав из карманов красные палочки (хотя коробка с красными палочками в этом доме не открыта), берут чемоданчик и уходят. Вскоре, однако, снова приходят Хью и Амир, начиная рассказывать о том, что они только что были возле второго дома. Друзья понимают, что незаметно ушедшие Хью и Амир были на самом деле из другого дома, а пришедшие только что — из этого дома.

Тогда друзья решают оставить возле ворот дома какие-то идентифицирующие знаки, чтобы, при необходимости покинуть дом, по возвращении точно знать, что они пришли именно в свой дом. Каждый из них выкидывает на кубике случайное число, которое Эмили пишет на обороте фотографий, фотографии складывают в чемоданчик, туда же кладут случайный предмет (подставку под чашку). Теперь вероятность того, что в другом доме идентифицирующие знаки совпадут, ничтожна. Эмили спрашивает у каждого, какое число было на его фото из чемоданчика, который «другие» Хью и Амир приносили из второго дома; она замечает, что все, кроме Бет и Ли, называют не те числа. Она также видит, что у Хью не треснуто стекло на мобильнике. Эмили говорит Майку, что все, кто выходил из дома (то есть все, кроме Ли и Бет), на самом деле не из этого дома, и что «параллельных» домов не два, а скорее всего множество. Майк делится этим открытием с остальными, а вскоре в дом врывается другой Майк (причём уже с зелёной световой палочкой), который избивает своего двойника Майка и уходит.

Начинается паника, и Эмили выходит из чужого для неё дома. Она идёт по тёмной улице, заглядывая в окна «параллельных» домов и видя там разные сценарии одного и того же — компанию друзей, в замешательстве пытающихся выяснить, что происходит. Однако в одном доме друзья спокойны и безмятежны, у них не произошло никаких чрезвычайных происшествий. Эмили решает остаться там — она разбивает стекло в машине Хью, и когда все выходят, пытается убить другую Эмили из этого дома. Компания наблюдает полёт кометы и видит, как та на глазах рассыпается в небе. Вернувшись со всеми в дом, Эмили замечает, что раненая ею Эмили приползает с улицы в ванную, оглушает её ударом и оставляет в ванной в бессознательном состоянии. Затем уже в комнате она сама теряет сознание, а проснувшись утром, видит, что в ванной нет второй Эмили. Она идёт на улицу и убеждается, что стекло в машине Хью разбито. К Эмили подходит Кевин, у которого начинает звонить телефон. Он говорит, что, как ни странно, ему звонит Эмили, и, сняв трубку, с удивлением смотрит на неё.

В ролях

• Эмили Фокслер — Эмили (Эм)
• Мори Стерлинг — Кевин, бойфренд Эмили
• Николас Брендон — Майк
• Элизабет Грейсен — Бет, жена Хью
• Алекс Манугян — Амир
• Лорен Маэр — Лори
• Хьюго Армстронг — Хью
• Лорен Скафария — Ли, жена Майка

Дополнительные факты

• На заключительных титрах фильма играет песня Лоры Вирс «Galaxies».

Награды

• 2013 — Кинофестиваль фантастических фильмов в Остине — за лучший киносценарий (Next Wave Best Screenplay)
• 2013 — Кинофестиваль в Сиджесе — за лучший киносценарий
• 2013 — Кинофестиваль в Сиджесе — премия молодёжного жюри за лучший фильм (Carnet Jove Jury Award)
• 2014 — Кинофестиваль фантастических фильмов в Амстердаме — премия «Чёрный тюльпан» за лучший режиссёрский дебют

См. также

• Квантовая декогеренция
• Квантовая запутанность
• Многомировая интерпретация

Отрывок, характеризующий Связь (фильм, 2013)

– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».