Святой Маврикий

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Святой Маврикий (ок. Фив, Египет — 290), мученик. День памяти — 22 сентября.

Святой Маврикий, по преданию, был предводителем Фивейского легиона, полностью состоящего из христиан, который был направлен из Фив в Галлию в помощь Максимиану. После отказа принять участие в наказании единоверцев из числа местного населения легион был децимирован. После повторного отказа был децимирован снова и оставшиеся в живых 6600 солдат казнены по приказу Максимиана. Место казни в Швейцарии, известное ранее как Агаунум (англ.), сейчас называется Сен-Морис д'Агон (англ.) в кантоне Вале, в котором находится одноименное аббатство. Причислен в IV веке церковью к лику святых.





Легенды

Первое упоминание о святом Маврикии встречается в рукописи VI—VII веков. Святой Евхерий (англ.), бывший с 428 по 450 год епископом в Лионе, упомянул его в своем послании. Он ссылался на рассказы стражников, которые в свою очередь услышали эту историю от епископа из Женевы. Долгое время эта история считалась историческим фактом, однако начиная со времен Реформации является пищей для споров.

По средневековой легенде, Маврикий был одним из владельцев Копья Судьбы.

В честь святого Маврикия назван астероид (745) Мавриция (англ.), открытый в 1913 году.

Покровитель

Являлся покровителем рыцарей (с XII в.), а позднее и красильщиков.[1]

См. также

Напишите отзыв о статье "Святой Маврикий"

Примечания

  1. Pastoureau M. Black: The History of a Color. — Princeton. — 2008. — С. 89,95. — ISBN 978-0-691-13930-2.


Отрывок, характеризующий Святой Маврикий

Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)