Святотатство
Святота́тство — оскорбление, осквернение святыни. Также кощунство — язвительные насмешки, издевательство, неуважение к правилам жизни или обрядам христианства.
Термин «святотатство» связан с церковнославянским «татьба» — «воровство» — и первоначально означал имущественное преступление, направленное на священную или освящённую собственность церкви. Он сохранял это значение в русском праве до 1917 года. И тогда получается, что «свято-татство» есть дословно «похищение святыни». В современном словоупотреблении порча или причинение ущерба церковному имуществу может квалифицироваться как «осквернение» (в значении вандализма)[1]
В современном русском словоупотреблении, понятие святотатства сблизилось (если не стало синонимом) с понятиями кощунства и богохульства. Однако изначально эти понятия строго различались. Святотатство, или «церковная татьба», долгое время вообще рассматривалось как обычное корыстное преступление, и только с 1653 года оно постепенно стало рассматриваться как преступление против религии. Кощунство по ст. 182 Уложения о наказаниях определялось как «язвительные насмешки, доказывающие явное неуважение к правилам или обрядам церкви православной, или вообще христианства». Кощунник, согласно Библии, — насмешник, ругатель, осквернитель (Прит. 3:34, 9:7-8, 19:25—29, 21:11—24; 22:10, 24:9; Ис. 28:22; Ос. 7:5)
Объектом кощунства могли быть церковные правила, предметы культа[2] и обряды[3], но не сама вера, оскорбление которой считалось предметом богохуления, относившегося уже к числу тяжких преступлений.
Содержание
Напишите отзыв о статье "Святотатство"
Примечания
Ссылки
- Святотатство (юрид.) // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Богохуление // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Кощунство // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [www.eleven.co.il/article/13725 Электронная еврейская энциклопедия]
- Большой Энциклопедический словарь. Москва. 1986. СЭ.
Литература
- Попов А. В. [elib.shpl.ru/ru/nodes/16179-popov-a-v-sud-i-nakazaniya-za-prestupleniya-protiv-very-i-nravstvennosti-po-russkomu-pravu-kazan-1904#page/1/mode/grid/zoom/1 Суд и наказания за преступления против веры и нравственности по русскому праву] — Казань, 1904. — 531 с.
- И. Фойницкий «Посягательства на личность и имущество»
- Белогриц-Котляревский «Особые виды воровства-кражи по русскому праву»
- В. В. Андрощук. [www.hse.ru/data/2013/04/11/1297428657/2013.04.08-презентация_доклада_ЮРИКС.pdf Уголовная ответственность за кощунство, богохульство, оскорбление чувств верующих в сравнительно-правовом и историческом аспектах]. Суздаль, 2013.
См. также
Отрывок, характеризующий Святотатство
Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
