Вознесенский собор (Переяслав-Хмельницкий)
Вознесенский собор в Переяслав-Хмельницком — православный храм, построенный в 1700 году по инициативе и на средства гетмана Ивана Мазепы[1] как главное сооружение Вознесенского монастыря (XVI век). Типичный образец украинского барокко. Памятник архитектуры национального значения.
Содержание
История Собора
Первый камень в строительство собора был заложен в 1695 году. Окончание строительства датируется 1700 годом. По сведениям Бендерской комиссии на строительство этого собора гетман Мазепа выделил 300000 золотых монет.
Собор был освящён 1 июня 1700 года с участием гетмана Мазепы, который подарил Пересопницкое Евангелие, на котором в настоящее время принимают присягу Президенты Украины.[2].
Мать гетмана Мазепы — Мария Магдалина подарила вышитую золотом и серебром епитрахиль с надписью «Року 1700 місяца семтемрія 16 дня. Всечесная игумения Мария Магдалина справила».[1] В этом же универсале гетман сообщает о поставлении в епископа Переяславского Захария Корниловича, который «вознесен быти до храму церквы престольной свято Вознесенской коштом нашим в городі Переяславлі воздвиженной и сооруженной».[1]
Строительством этого храма было положено начало возрождения древней Переяславской епископии. Универсалом гетмана Мазепы от 4 января 1701 года монастырю, на территории которого находился собор, было передано село Мацковка, Трахтемировский перевоз и угодья.
Использование собора в советское время
С советских времён и по настоящее время в соборе размещается музей-диорама «Битва за Днепр». В подвале Вознесенского собора размещен мавзолей вечной славы, где на стенах увековечены имена переяславщан, которые погибли на фронтах Великой Отечественной войны. В настоящее время решается вопрос о выселении музея и передаче собора Украинской православной церкви.
Напишите отзыв о статье "Вознесенский собор (Переяслав-Хмельницкий)"
Литература
- Вознесенская церковь в городе Переяславле. Полтавские епархиальные ведомости. 1868.- № 15.- 1 августа.
- Павленко С. Іван Мазепа як будівничий української культури. ВД «Києво-Могилянська академія», 2005.
Примечания
- ↑ 1 2 3 Павленко С. Іван Мазепа як будівничий української культури. ВД «Києво-Могилянська академія», 2005, стр. 144.
- ↑ Сие Евангелие,- осталась в нём дарственная надпись,- справлялося коштом и накладом Его царского пресветлаго величества войска Запорожскаго гетмана и славнаго чину святаго Апостола Андрея Кавалера Иоанна Мазепы. Року 1701 июня в 1 день. Ділал иноземец Георгий Фрибург вісу серебра двенадцать фунтов, пробы четырнадцатой. Павленко С. Іван Мазепа як будівничий української культури. ВД «Києво-Могилянська академія», 2005, стр. 144.
См. также
Ссылки
- [pk.kiev.ua/travels/2006/11/03/070025.html Город, где музеи размножаются]
- [www.turatlas.com/?19/263/1554 7 чудес Украины: Переяслав-Хмельницкий — город музеев и архитектурных памяток]
- [www.priroda.in.ua/sight-phm-museum-diorama Музей-диорама «Битва за Днепр в районе Переяслав-Хмельницкого осенью 1943 года».]
Отрывок, характеризующий Вознесенский собор (Переяслав-Хмельницкий)
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
