Святые Единой Церкви

Святые Единой Церкви — те святые, которые были прославлены, (то есть канонизированы) Единой Христианской Церковью до Великой схизмы (1054 год). Они почитаемы как в православных, так и в католической церквях.

Благодаря этому католическими святыми оказались Кирилл и Мефодий, святая Людмила, святая Ольга, святой Владимир, Борис и Глеб, и т. п. А в число православных вошли папы римские Климент I и Агафон, англичанин Альбан Британский, ирландец Святой Патрик и др. Таковы также все апостолы и большинство Отцов Церкви.

Существуют однако святые, умершие до 1054 года, однако не вошедшие в число Святых Единой Церкви — например, князь Ярослав Мудрый, который был канонизирован Украинской православной церковью ^{[уточнить]} только в 2004 году, а Русской — в 2005 году.

Отрывок, характеризующий Святые Единой Церкви

Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи: