Святые из Бундока
Поделись знанием:
К:Фильмы 1999 года
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
| Святые из Бундока | |
| The Boondock Saints | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Длительность |
110 мин |
| Бюджет |
$ 6 000 000 |
| Страна | |
| Год | |
| Следующий фильм | |
«Святые из Бундока[1]» (англ. The Boondock Saints — Святые из трущоб) — криминальный триллер с элементами чёрной комедии Троя Даффи, вышедший в прокат 4 августа 1999 года.
Содержание
Сюжет
Фильм повествует о двух братьях ирландского происхождения. Случайное убийство двоих русских гангстеров подталкивает благочестивых католиков Коннора и Мерфи и дальше во имя Господа физически устранять с улиц Бостона всех подонков и представителей криминальных синдикатов. Получив послание от Бога, братья объединяются с другом Дэвидом Делла Рокко, чтобы очистить свой родной город Бостон, штат Массачусетс, от криминала и зла; их всё время преследует агент ФБР Пол Смекер.[2]
В ролях
| Актёр | Роль в фильме |
|---|---|
| Уиллем Дефо | Агент ФБР Пол Смекер |
| Шон Патрик Фланери | Коннор МакМанус |
| Норман Ридус | Мёрфи МакМанус |
| Дэвид Делла Рокко | Дэвид Делла Рокко |
| Билли Конноли | Иль Дуче/Ной МакМанус |
| Дэвид Ферри | Детектив Долли |
| Брайан Махоуни | Детектив Даффи |
| Боб Марли | Детектив Гринли |
| Карло Рота | Дон «Папа» Джо Якаветта |
| Рон Джереми | Винченцо Лапацци |
История создания
По словам Троя Даффи, на создание сценария его вдохновил личный опыт, полученный во время проживания в Лос-Анджелесе.[3] Фильм имел ограниченный релиз лишь в пяти кинотеатрах за одну неделю[4], и был встречен слабыми критическими обзорами. Однако после релиза на VHS и DVD фильм постепенно собрал целую армию фанатов, а продажи DVD, а позже и Blu-Ray версии фильма перевалили за несколько миллионов. Также был создан официальный фан-сайт сообщества фанатов фильма — [www.boondockfans.com/ www.boondockfans.com].
Эпизод с финальными титрами, где жителей Бостона спрашивают «святые — добро или зло?», был снят Марком Брайеном Смитом, сорежиссёром документального фильма о создании Святых из Бундока, и самим Троем Даффи.
Саундтрек
| The Boondock Saints | |
| Саундтрек | |
|---|---|
| Жанры | |
| Длительность |
0:55:46 |
|
| |
- Jeff and Mychael Danna — The Blood Of Cuchulainn (04:07)
- Robert J. Walsh — Tell Me (03:40)
- Emery & Lyddon — White Rapids (02:27)
- Greenburg & Harrell — Miss Mountain (01:55)
- Bach — Violin Concerto In E Major (02:41)
- Daniela Dessi — Si, mi chiamano Mimi (04:51)
- Gavin Griffiths — Terminal Velocity (03:01)
- Ian Anderson — War Not War (03:56)
- Glynn & Smith — Crystal Dancehall (03:02)
- Stephen & Darren Loveday — Club Newburgh (02:39)
- Arel & Petit — Ahmedabab Theme (02:29)
- James Clarke — Stained Glass (01:45)
- Ronin Hardiman — Danny Boy (02:49)
- Stephen & Darren Loveday — Rock Hard (02:54)
- Stephen & Darren Loveday — Rock’n Roll Wardrobe (01:44)
- Tony Hallinan — Fallen Angel (01:03)
- Jeff Danna — Saints From The Streets (02:56)
Звуковые дорожки № 18 и № 19, с голосовыми вставками из фильма:
- The Boondock Saints — Holy Fool (03:12)
- The Boondock Saints — Pipes (04:03)
Звуковая дорожка № 20 из финальной сцены фильма. Первоначально в английском варианте. Часто встречается в немецком и русском варианте.
- The Boondock Saints — Courtroom Speech and the final (engl.) (01:27)
- The Boondock Saints — Courtroom Speech and the final (germ.) (01:34)
- The Boondock Saints — Courtroom Speech and the final (ru.) (01:27)
Интересные факты
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 июня 2011 года. |
- Съёмки фильма заняли 32 дня.
- Гигантское деревянное распятие в начальной сцене на самом деле было сделано из пенопласта, а затем окрашено под цвет дерева;
- Различные роли в фильме могли исполнить Патрик Суэйзи, Стивен Дорфф и Роберт Де Ниро, а Кевин Спейси был первоначальным выбором создателей на роль Пола Смекера;
- Название фильма идентично названию группы Троя Даффи (сценарист и режиссёр);
- Троя Даффи и практически весь состав его группы можно заметить в сцене в ирландском пабе;
- В фильме слово «fuck» произносится 246 раз;
- Во время перестрелки с братьями Иль Дуче использует шесть пистолетов: первые два — Taurus PT92 и Para Ordnance P-14, револьверы — Smith & Wesson .357 Magnum, последние два — Para Ordnance P-10 и Smith & Wesson 5906;
- Персонажа ‘Дэвид Делла Рокко’ зовут точно так же, как и актёра, его сыгравшего. Данная роль была специально написана для Рокко;
- Изначально Анабелла МакМанус (мать братьев) должна была присутствовать в фильме. Но все сцены с её участием были удалены. Мы также должны были слышать её закадровый голос в некоторых сценах;
- Полное имя детектива Долли — Доллапоппаскалиос;
- В «Бункере греха» (англ. Sin Bin) Коннор, обращаясь к одной из жертв, говорит: «Я ждал его». Данный комментарий должен был ссылаться на удаленную сцену в больнице, в которой Мёрфи и Коннор видят, как сутенер избивает проститутку. Последняя жертва в данном заведении — наркодилер, которому также посвящена одна из удаленных сцен;
- Изначально Иль Дуче должны были звать Даркмэн;
- Церковь, где Коннор и Мёрфи присутствуют на литургии, — это не католическая, а протестантская церковь. Ни одна из католических церквей, к которым обращались создатели, из-за сюжета фильма не дала разрешения на съёмки внутри здания;
- Ария, которая играет во время расследования убийства двух русских, взята из оперы Пуччини «Богема». Название арии — «Si, mi chiamano Mimi».
- Релиз фильма был существенно задержан из-за расстрела школьников в школе «Колумбайн»
- Тюремный номер Иль Дуче, 6570534, — это старый телефонный номер Троя Даффи;
- Бундок (англ. Boondock) с английского языка переводится как «трущобы», само же действо фильма происходит в Бостоне.
- Братья МакМанус используют пистолеты марки «Beretta 92 FS» с глушителями.
- Татуировки на руках братьев означают: Veritas — истина, Aequitas — справедливость.
См. также
Напишите отзыв о статье "Святые из Бундока"
Примечания
- ↑ [www.film.ru/afisha/movie.asp?code=_BOONDCK Святые из Бундока (Boondock Saints, The, 1999). Фильм. Ру]
- ↑ [youtube.com/watch?v=PwM90nMbZpI The Boondock Saints /(1999)/ Movie Trailer ] на YouTube
- ↑ [www.filmvault.com/filmvault/boston/b/boondocksaints1.html Boondock Saints. The Boston Phoenix. 11-02-98]. filmvault.com. — «Однажды ночью в 1996-м Трой Даффи шёл домой с работы (он работал барменом и вышибалой) и нашёл мёртвую женщину. "Её нога висела безжизненно, а она была в армейских ботинках," говорит Даффи, который в то время жил в Лос-Анджелесе. "Торговец героином... выбегает из своей квартиры и говорит 'Эта сука взяла мои деньги!' Она скончалась несколько дней назад." Этого было достаточно. Трой сел за компьютер и выразил своё отвращение в сценарии.» Проверено 28 декабря 2008. [www.webcitation.org/665KKwqA6 Архивировано из первоисточника 11 марта 2012].
- ↑ [www.filmfreak.be/index.php?module=filmfreak&func=viewpub&tid=9&pid=34&title=Overnight Filmbreak.bu Overnight]. Filmbreak.be. Проверено 28 ноября 2006.
Отрывок, характеризующий Святые из Бундока
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
