Катастрофический сдвиг полюсов

Катастрофический сдвиг полюсов — не признанная академической наукой теория, согласно которой при определённых условиях возможно изменение положения географических полюсов Земли (то есть её оси) за геологически короткое время, например, за счёт изменения положения коры планеты относительно внутренних её слоёв под действием тех или иных сил. В некоторых источниках высказывается мнение о том, что существует возможность катастрофически быстрого смещения полюсов (с линейной скоростью, которая может достигать порядка 3500 км/ч в некоторых гипотезах), которое должно было бы сопровождаться крупномасштабными бедствиями, охватывающими всю планету, такими как наводнения, землетрясения, извержения вулканов, поднятия морского дна и уход суши под воду и так далее.

Теорию катастрофического сдвига полюсов не следует путать с такими признанными наукой явлениями, как прецессия земной оси, изменение положения магнитных полюсов Земли и дрейф материков — данные явления происходят в геологически длительное время и не приводят, согласно современным научным представлениям, к каким-либо масштабным природным катастрофам, хотя и отражаются, с течением времени, на характере климата планеты и её облике.

Описание явления

Сторонники теории, иногда расходясь в деталях, описывают сдвиг полюсов, основываясь на следующих предположениях:

1. Используется модель структуры планеты, в которой твёрдая кора отделяется от ядра слоем находящегося в жидком или полужидком состоянии вещества.
2. Указывается, что неравномерное распределение суши и изменение количества льда в полярных районах вызывают нарушение равновесия коры, создавая инерционные силы, стремящиеся «провернуть» кору относительно ядра планеты. Аналогичный эффект могут вызывать гравитационные и приливные силы, возникающие при сближении Земли с массивными небесными телами.
3. Воздействие указанных сил может привести к сдвигу земной коры относительно нижележащих слоёв. В результате физические полюса планеты будут внезапно смещены по отношению к подстилающей поверхности в течение геологически короткого периода времени.
4. Естественно, быстрое изменение положения коры приведёт к значительным возмущениям в гидросфере и атмосфере (вызванными обычной инерцией), что должно привести к ураганам, наводнениям, гигантским цунами в масштабах всей планеты. Кроме того, само перемещение одних слоёв планеты относительно других вызовет активизацию вулканической деятельности и повсеместные землетрясения.
5. За один поворот, который займёт, по разным теориям, от нескольких часов до нескольких тысячелетий, может произойти изменение линейного положения полюсов относительно поверхности Земли на несколько тысяч километров или даже более.

Эта гипотеза почти всегда обсуждается не только в отношении Земли, но и других планет в Солнечной системе, они, возможно, испытали осевую переориентацию во время их существования.

По отношению к Земле гипотеза катастрофического сдвига полюсов используется как объяснение исчезновения гипотетических доисторических высокоразвитых цивилизаций, а также целого ряда других явлений. В популярной литературе чаще приводятся наиболее драматичные варианты теории, которые предполагают смещение земной оси за очень короткое время (от часов до суток), так как такие скорости предполагают, фактически, глобальную катастрофу, которая должна полностью уничтожить если не всё живое на планете, то, по крайней мере, всю техническую инфраструктуру современной цивилизации.

Определения и уточнения

Географические полюса Земли являются точками на поверхности планеты, где поверхность пересекает ось вращения. Гипотеза сдвига описывает изменения в расположении этих полюсов относительно подстилающей поверхности — явление, отличное от изменений в осевой ориентации по отношению к плоскости эклиптики, которые вызваны прецессией и нутацией.

Гипотезу сдвига полюсов не следует путать с тектоникой плит, широко известной признанной геологической теорией, согласно которой поверхность Земли состоит из твёрдых пластин, которые сдвигаются из-за течения подстилающей их квазижидкой астеносферы, в результате чего происходит континентальный дрейф. Следствием тектоники плит будет являться медленное изменение положения континентов и, соответственно, полюсов, постепенное расхождение и/или слипание материков и появление новых в течение миллионов лет, что в результате изменяет лицо планеты.

Гипотезу сдвига полюсов также не следует путать с инверсией магнитного поля Земли. Инверсии магнитного поля земли, фактически означающие «переключение» северного и южного магнитных полюсов, происходили в прошлом, что подтверждается многочисленными результатами геологических исследований. Эта теория считается в научном сообществе доказанной, в отличие от гипотезы катастрофического сдвига полюсов, доказательства в пользу которой считаются недостаточными или неверными.

История теории

В популярной литературе чаще всего описываются гипотезы, предполагающие очень быстрый сдвиг полюсов. Медленный дрейф полюсов приводил бы лишь к малозаметным изменениям, тогда как быстрый сдвиг выглядит гораздо драматичнее, поскольку предполагает резкие изменения в географии и масштабные разрушения из-за землетрясений и цунами.

Ранние теории и их сторонники

Упоминания о возможности смещения земной оси можно найти в статье 1872 года «Chronologie historique des Mexicains» Чарльза Этьена Брасье де Бурборга, специалиста по литературе доколумбовой Америки, интерпретировавшего некоторые мифы индейцев Мексики как свидетельства четырёх периодов глобальных катаклизмов, якобы имевших место с момента 10,5 тысяч лет до нашей эры.

В 1948 году инженер-электрик Хью Браун выдвинул ещё одну гипотезу катастрофического сдвига полюсов. Он утверждал, что накопление льда на полюсах вызывает «опрокидывания земной оси», повторяющиеся с периодичностью порядка семи тысяч лет.

В 1950 году в своей работе Столкновение миров Иммануил Великовский, основываясь на собственной интерпретации исторических источников, утверждал, что из-за ряда космических воздействий характер вращения Земли сначала радикально изменился около 1450 года до нашей эры, а затем вернулся в исходное состояние. Эти изменения стали причиной землетрясений и цунами, которые привели к разделению Красного моря. Позже, из-за сближения с Марсом, якобы произошедшего между 776 и 687 годами до нашей эры, земная ось снова сначала повернулась на 10°, а затем вернулась назад. Его интерпретации источников научным сообществом были отвергнуты, а научная аргументация — опровергнута.

Чарльз Хэпгуд в настоящее время, пожалуй, наиболее известен из ранних сторонников гипотезы сдвига полюсов. В своих книгах The Earth’s Shifting Crust (1958) (включающей предисловие Альберта Эйнштейна) и Path of the Pole (1970) Хэпгуд, основываясь на более ранней модели Адемара, предположил, что накопление льда на полюсах вызывает нарушение баланса масс в коре планеты, что вызывает «проскальзывание» всей или большей части коры относительно ядра, которое сохраняет своё положение относительно оси вращения. Основываясь на собственных исследованиях, Хэпгуд предположил, что сдвиги происходят приблизительно в течение 5 тысяч лет каждый, перемежаясь периодами в 20—30 тысяч лет, в течение которых полюса не перемещаются. По его расчётам, угловое перемещение коры в течение одного сдвига не превышает 40°. По утверждениям Хэпгуда, последние точки расположения северного полюса: Гудзонов залив (60˚N, 73˚W), в Атлантическом океане между Исландией и Норвегией (72˚N, 10˚E), Юкон (63˚N, 135˚W). Правда, уже в книге The Path of the Pole Хэпгуд признал справедливость расчётов Эйнштейна, которые показывают, что вес полярных льдов недостаточен для смещения коры. Вместо этого объяснения Хэпгуд предположил, что причиной перемещения являются некие внутренние силы, источники которых расположены под поверхностью Земли. Хэпгуд обратился к канадскому библиотекарю Рэнду Флем-Ату с просьбой помочь в поиске научных свидетельств своей гипотезы и её дальнейшей разработке. Флем-Ат опубликовал результаты своих изысканий в 1995 году в работе When the Sky Fell, написанной им в соавторстве с женой.

В 1974 году инженер и ислледователь Флавио Барбиеро высказал предположение, что смещение полюсов произошло 11 тысяч лет назад и было отражено в мифологии в качестве «гибели Атлантиды и континента Мю». По его мнению, причиной этого катаклизма было столкновение Земли с кометой, а исчезнувшую Атлантиду нужно искать под антарктическим ледяным щитом.

Позднейшие выступления

Тема привлекла многих авторов, предложивших свои собственные объяснения и прогнозы.

В 1970—1980 годах репортёр Рут Шик Монтгомери (англ. Ruth Montgomery; 1912—2001) опубликовала серию книг, не представляемых в качестве фантастики, в которых привела толкования пророчеств Эдгара Кейси, связывая предсказанные последним глобальные географические и климатические изменения именно со сдвигом полюсов.

В 1997 году Ричард У. Ноон опубликовал книгу 5/5/2000, ICE: The Ultimate Disaster, в которой предрекал катаклизм, который должен был произойти 5 мая 2000 года вследствие смещения антарктической полярной шапки, вызванного парадом планет и усилением солнечной активности.

В 1998 году отставной инженер Джеймс Г. Боулз предложил в журнале Atlantis Rising механизм сдвига полюсов, который назвал «Rotation-Bending effect» («эффектом вращательного изгибания») или «RB-эффектом». Он предположил, что совместное гравитационное воздействие Солнца и Луны приводит к появлению силы, действующей на кору Земли под острым углом, приводящей к образованию в мантии «пластической зоны», позволяющей коре сдвигаться относительно более низколежащих слоёв. В качестве причины самого смещения, как и в ранних гипотезах других авторов, называются центробежные силы, действующие на массы льда на полюсах и приводящие к смещению их на экватор.

Книги на ту же тему были изданы геологом Уильямом Хаттоном, в том числе книга Coming Earth Changes: Causes and Consequences of the Approaching Pole Shift (ISBN 0-87604-361-9), сопоставляющая геологическую историю с толкованиями Эдгара Кейси и предсказывающая катастрофические изменения климата до конца 2001 года. В 2004 году Хаттон в соавторстве с Джонатаном Иглом опубликовал книгу Earth’s Catastrophic Past and Future: A Scientific Analysis of Information Channeled by Edgar Cayce (ISBN 1-58112-517-8), в которой описываются гипотетические механизмы сдвига полюсов и предсказываются сроки этих событий в будущем.

Научная оценка

Как показал ещё Эйнштейн, Хэпгуд сильно переоценил влияние изменения распределения масс по поверхности Земли. Расчеты показывают, что изменение распределения масс как на поверхности, так и в мантии в принципе может привести к изменению положения географических полюсов, но нет никаких оснований считать, что скорость таких изменений может быть катастрофически большой. Не существует никаких признанных научным сообществом исследований, которые подтверждали бы факт катастрофически быстрого изменения положения оси вращения Земли когда-либо за всё время её существования. В настоящее время установлено, что местоположение полюсов в различные периоды времени было разным и менялось, но скорость этого изменения составляла порядка 1°/млн. лет или меньше (тогда как, по Хэпгуду, в период изменения положения полюсов скорость этого изменения составляет до 40° в 5 тысяч лет, что эквивалентно 1°/125 лет, а позднейшие «катастрофические» теории оперируют скоростями порядка 1°/сутки или более). Анализ доказательств не подтверждает предположение Хэпгуда о быстром смещении слоев Земли. При такой скорости, очевидно, за время существования человека как биологического вида смещение полюсов не могло привести к сколько-нибудь заметным изменениям окружающей среды (климатические эффекты от дрейфа материков гораздо более заметны). Кроме того, имеющиеся данные показывают, что за последние 130 миллионов лет (то есть со времён расцвета динозавров, когда млекопитающих современного вида ещё не существовало) истинные географические полюса переместились не более чем на 5°.

Существует исследование, согласно которому в более ранние времена, в период примерно между 810 и 790 миллионами лет назад, когда существовал суперконтинент Родиния, две относительно быстрые (по геологическим масштабам) фазы перемещения полюсов всё же могли иметь место; в каждой из них ось вращения Земли поворачивалась примерно на 55° (что соответствует средней скорости перемещения полюсов менее 1°/180 тыс. лет). Не существует никаких физических свидетельств того, что сдвиг полюсов происходил быстрее когда-либо за всю историю существования Земли.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20080211192326/members.cox.net/pyrophyllite/wildside.shtml#link10 Предлагаемое изменение Земли, изменение расположение полюсов] Анализ конкретных доказательств, используемых для спора о расположение полюсов
• [web.archive.org/web/20080211192326/members.cox.net/pyrophyllite/wildside.shtml#link05 Следы богов] An analysis of arguments made for a Late Pleistocene Pole Shift, based in the ideas of Rand Flem-Ath, by Graham Hancock in his 1995 book
• [www.livescience.com/forcesofnature/060825_earth_tilt.html «The Day the Earth Fell Over» at LiveScience.com] (недоступная ссылка с 23-05-2013 (3990 дней) — история, копия)
• [www.pibburns.com/smmia5.htm Charting Imaginary Worlds: Pole Shifts, Ice Sheets, and Ancient Sea Kings]
• [www.pibburns.com/smmia5a.htm Minds in Ablation Part Five Addendum: Living in Imaginary Worlds] More about interpreting ancient maps and ideas of Charles Hapgood.
• [www.pibburns.com/smmia6.htm The Kerplop! Theory: Acme Instant Ice-Sheet Kit (Some Assembly Required)]
• [europeanhistory.about.com/library/weekly/aa030301a.htm?once=true& A Corruption of European History — Buache’s Map of 1739]
• [sciencenow.sciencemag.org/cgi/content/full/2006/830/2 «Earth’s Poles May Have Wandered», ScienceNOW Daily News, August 2006]
• [www.dailycommonsense.com/what-is-that-pole-shift-thing-part-ii/ «Что такое смена полюсов?»]

Отрывок, характеризующий Катастрофический сдвиг полюсов

Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
– Я не могу вам сказать, как много я пережил за это время. Я сам бы не узнал себя.
– Да, много, много мы изменились с тех пор, – сказал князь Андрей.
– Ну а вы? – спрашивал Пьер, – какие ваши планы?
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
Пьеру стало неловко и даже тяжело в обществе своего друга. Он замолчал.
– А вот что, душа моя, – сказал князь Андрей, которому очевидно было тоже тяжело и стеснительно с гостем, – я здесь на биваках, и приехал только посмотреть. Я нынче еду опять к сестре. Я тебя познакомлю с ними. Да ты, кажется, знаком, – сказал он, очевидно занимая гостя, с которым он не чувствовал теперь ничего общего. – Мы поедем после обеда. А теперь хочешь посмотреть мою усадьбу? – Они вышли и проходили до обеда, разговаривая о политических новостях и общих знакомых, как люди мало близкие друг к другу. С некоторым оживлением и интересом князь Андрей говорил только об устраиваемой им новой усадьбе и постройке, но и тут в середине разговора, на подмостках, когда князь Андрей описывал Пьеру будущее расположение дома, он вдруг остановился. – Впрочем тут нет ничего интересного, пойдем обедать и поедем. – За обедом зашел разговор о женитьбе Пьера.
– Я очень удивился, когда услышал об этом, – сказал князь Андрей.
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:
– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.


Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.