Ока (автомобиль)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «СеАЗ-11116»)
Перейти к: навигация, поиск
В данной статье или разделе имеется список источников или внешних ссылок, но источники отдельных утверждений остаются неясными из-за отсутствия сносок.
Утверждения, не подкреплённые источниками, могут быть поставлены под сомнение и удалены. Вы можете улучшить статью, внеся более точные указания на источники.
У этого термина существуют и другие значения, см. Ока (значения).
Ока (1111, 11113, 11116)
Общие данные
Производитель: ВАЗ, СеАЗ, ЗМА
Годы пр-ва: 1987—2008
Сборка: ВАЗ (Тольятти, Россия, до 1994 года.)
СеАЗ (Серпухов, Россия)
ЗМА (Набережные Челны, Россия, до 2005 года)
Класс: Особо малый
Иные обозначения: Кама, Астро, Тойма (фургон), Гном (пикап)
Дизайн
Тип(ы) кузова: 3‑дв. хетчбэк (4‑мест.)
Платформа: ВАЗ-1111
Компоновка: переднемоторная, переднеприводная
Колёсная формула: 4 × 2
Двигатели
Трансмиссия
4-скор. МКПП (1111, 11113)
5-скор. (11116)
Характеристики
Массово-габаритные
Длина: 3200 мм
Ширина: 1420 мм
Высота: 1400 мм
Клиренс: 150 мм (до подрамника)
170 мм (до картера двигателя)
Колёсная база: 2180 мм
Колея задняя: 1200 (1220 сеаз)
Колея передняя: 1210 (1232 сеаз)
Масса: 645 (665 сеаз)
Полная масса: 975 (985)
На рынке
Предшественник
Предшественник
Преемник
Преемник
ЕлАЗ-1125 (не выпускался),
ВАЗ-1121 (не выпускался),
Lada Kalina City (планируется выпускать)
Похожие модели: Fiat Cinquecento, Daewoo Tico, BYD Flyer
Сегмент: A-сегмент
Другое
Грузоподъёмность: 340 кг
Объём бака: 30
Дизайнер: Верещагин Юрий Александрович
Ока (автомобиль)Ока (автомобиль)

«Ока» ВАЗ (СеАЗ, КамАЗ)-1111 — советский и российский легковой автомобиль первой группы особо малого класса. Автомобиль был разработан на Волжском автомобильном заводе, выпускался на ВАЗе, КамАЗе и СеАЗе в 1987—2008 годах. Выпущено 700 тысяч со всех заводов.

В 2013 году АвтоВАЗ заявил о намерении возродить «Оку»[1].





История создания

Разработку микролитражного автомобиля под обозначением ВАЗ-Э1101 на Волжском автомобильном заводе начали ещё в 1971 году — это был первый самостоятельный проект, проработанный на ПО «АвтоВАЗ». Однако работы по этой машине, за несуразную внешность получившей у заводчан название «Чебурашка», продолжения не получили. Тем не менее, некоторые элементы одного из вариантов проработки её внешнего вида, в частности — конфигурация арок задних колёс, были использованы в ходе разработки будущей «Оки». В 1980—1982 годах Серпуховским мотоциклетным заводом совместно с НАМИ велись работы по созданию альтернативы выпускавшейся с 1970 года, и уже на момент своего освоения в производстве основательно устаревшей по концепции, инвалидной мотоколяске С3Д. В НАМИ за отправную точку взяли подходивший по габаритам кузов выпускавшегося по лицензии в Польше заднемоторного Fiat 126p «Малух», который послужил в качестве «мула» (носителя агрегатов). Так как рядного двухцилиндрового автомобильного двигателя подходящего литража в СССР до этого не выпускали, силовой агрегат также позаимствовали у «Фиата», но перенесли вперёд и адаптировали под привод на передние колёса. Впоследствии был спроектирован и изготовлен оригинальный кузов. К 1982 году проект, к которому подключился также конструкторский коллектив СМЗ, вылился в создание достаточно примитивного, в соответствии со скромными производственными возможностями Серпуховского завода, но уже вполне полноценного микроавтомобиля, получившего обозначение [www.zr.ru/images/article/ready/1/2/5/0/125061.jpg НАМИ-СМЗ-1101]. Однако перспективы развёртывания его выпуска в Серпухове всё ещё выглядели достаточно туманно.

26 апреля 1982 года Минавтопром выпустил Приказ № 135, возлагавший работы по проектированию автомобиля особо малого класса для инвалидов на конструкторский коллектив Волжского автозавода, при участии конструкторов СМЗ и НАМИ. Подготовку производства новой модели планировалось начать в 1984 году, причём в соответствии с имевшимися у Минавтопрома ресурсами масштабы выпуска закладывались небольшими — всего 50 тыс. автомобилей в год (по 20 тыс. на Волжском и Камском автозаводах и 10 тыс. — в Серпухове). Необходимость при столь малых масштабах выпуска обеспечить низкую себестоимость в сочетании с перебоями в финансировании, связанными в частности с затянувшейся войной в Афганистане, привели к тому, что работы по проекту велись в условиях жёсткой экономии — один из конструкторов впоследствии вспоминал, что даже пластмасса для бамперов считалась излишне дорогостоящей, вследствие чего на первом этапе их планировали сделать окрашенными металлическими. Государством финансировалось освоение автомобиля только в Серпухове — Волжскому и Камскому автозаводам предстояло наладить производство за счёт собственных резервов в качестве ТНП, вместо не устраивавшего их руководство ранее выпускавшегося ими по государственной программе «ширпотреба» неавтомобильного профиля (сковородки, наплитные утюги-чугунки, детские игрушки и т. п.).

В соответствии с приказом отраслевого министерства, в июне 1982 года на ВАЗ прибыла группа из восьми сотрудников СМЗ во главе с заместителем главного инженера И. Ивенским и замом главного конструктора А. Поповым. Вместе с ней на запод прибыл и опытный экземпляр НАМИ-СМЗ-1101.

Ознакомившись с наработками серпуховчан, конструкторы Волжского автозавода нашли их достаточно интересными, однако признали выбранную для СМЗ-1101 концепцию в целом ошибочной — машина получалась излишне узко специализированной в качестве инвалидной и имела невысокий технический уровень, в то время, как амбиции ВАЗовцев требовали создания автомобиля современной конструкции. Кроме того, добиться требуемой низкой себестоимости возможно было лишь при широчайшей унификации с уже выпускаемыми автомобилями и учёте сложившейся структуры поставок от заводов-смежников, каковому требованию серпуховская разработка, естественно, не удовлетворяла. В результате от серпуховской перспективной «инвалидки» осталось только название — «Ока», в честь реки, на которой располагался город Серпухов.

В качестве аналогов будущего автомобиля были привлечены близкие по размерности японские «кей-кары» — Daihatsu Cuore (L55), Subaru 700 и Honda Today. По воспоминаниям создателей «Оки», от них были позаимствованы только общий типаж автомобиля, габаритные размеры и пропорции кузова. Как вспоминал дизайнер автомобиля Юрий Александрович Верещагин,

Фундамент идеи решили искать на Востоке, а именно в Японии, где выпускали и выпускают микроавтомобили. В качестве аналога выбор пал на «Дайхатцу Куоре» — машину, по размерам и, возможно, по форме напоминающую современную «Оку». Однако подобная схожесть была вынужденным решением, зависящим от создавшихся обстоятельств. С аналога мы взяли только размеры и пропорции.

А вот стилеобразование и пластика у «Оки» — свои, ни у кого не заимствованные. Мы никогда и не пытались делать машину в стиле «Куоре», скорее — наоборот. Но «Куоре» был автомобилем очень уж утилитарным, чисто технологичным, и мы в своих поисках зачастую вынуждены были приходить к тем же самым решениям. Однако зарубежным дизайнерам мы не подражали, а непременно старались внести что-то своё.

Приведу простой, даже заурядный пример — крепление номерного знака. На всех аналогах он крепился сзади — либо на крышке багажника, либо на двери задка. А мы предложили закрепить номерной знак на заднем бампере. Много было противников: будет, мол, забрызгиваться грязью. Но всё-таки наше предложение было принято!

И ещё. Существуют общие требования по внешним формам, по эргономике, по безопасности, по шумам и т. д. И хочешь ты, или не хочешь, надо эти требования выполнять! Даже порой в ущерб оригинальности дизайна!

В конце июля 1982 года были начаты совместные испытания СМЗ-1101 и «Дайхацу-Куоре», экземпляр которого был предоставлен НАМИ. К сентябрю количество прикомандированных с СМЗ специалистов достигло 12 человек, они принимали участие в снятии эскизов с «Дайхацу» и проработке ручного управления. Параллельно в Отделе опытных конструкций на основе полученных данных шла выработка технического задания (изначально В. Губа и А. Миллер, впоследствии В. Кутеев и В. Козачок), а также работа по эскизному и макетному проектированию компоновки автомобиля (художник-конструктор В. Бочаров и другие). В начале 1983 года была начата подготовка к выпуску документации на прототипы I серии.

Сложные вопросы перед конструкторским коллективом поставила необходимость полноценного учёта специфических требований, предъявляемых к автомобилю для инвалидов. Для их решения к разработке были привлечены инвалиды, медики и ортопеды. В частности, были отработаны посадка в автомобиль инвалидов с любыми повреждениями опорно-двигательного аппарата, включая отсутствие обеих ног и негнущийся протез, погрузка в автомобиль сложенной инвалидной коляски, и так далее. Не были забыты и требования обычной эргономики — так, посадка на передних сидениях была более удобной и свободной, чем у разработанного ранее «Спутника» ВАЗ-2108.

Не меньшие проблемы вызвала подборка силового агрегата: до тех пор в СССР моторы схожей размерности (два цилиндра, 650 куб. см) выпускались только для мотоциклов. Отпадал и вариант с копированием японского двигателя — двухцилиндровый силовой агрегат «Дайхатсу» отличался высокой сложностью и не отвечал требованиям широкой унификации с уже освоенными в производстве моделями.

Первый вариант двигателя (конструкторы В. Мешков и А. Розов) имел обозначение ВАЗ-1101. Он по общей схеме, кинематике и рабочему процессу всё ещё напоминал мотор «Дайхацу» и имел сравнительно невысокую степень унификации с мотором ВАЗ-2108 (поршни, шатуны, коренные и шатунные подшипники, некоторые детали ГРМ). Первый двигатель был собран 28 января 1984 года. К концу 1984 года была выпущена серия из 30 экземпляров, а после передачи на опытное производство документации на двигатель ВАЗ-1101 второй фазы — ещё 10 экземпляров доработанного варианта.

Первые два опытных образца I серии (на ВАЗе её называли серией «100», в соответствии с унаследованной от «Фиата» системой обозначений) с двигателем 1101 были собраны в марте 1984 года, из них один предназначался для выставочных целей, а второй — пошёл на испытания. Осенью того же года он был отправлен в Серпухов, где принял участие в праздничной демонстрации 7 ноября. Летом 1985 года ещё один опытный экземпляр I серии был изготовлен уже в опытном цехе Отдела главного конструктора СМЗ, однако кузовные панели для него были поставлены опытным производством ВАЗа.

По результатам испытаний образцы I серии получили отрицательную оценку — сохранив параметры шасси (соотношение колёсной базы, колеи, высоты центра тяжести, кинематика подвесок) аналогичными японским «кей-карам», рассчитанным исключительно на городскую эксплуатацию, они имели недостаточно вместительный багажник и низкие ходовые качества — легко опрокидывались при резком манёвре уже на скорости в 40 км/ч.

При переходе от серии «100» к серии «200» была практически целиком переработана вся производственная документация, увеличилась колёсная база, была полностью изменена кинематическая схема подвесок, причём задняя стала практически аналогична уменьшенной в размерах подвеске ВАЗ-2108. В результате удалось достичь великолепных по меркам тех лет для автомобиля данного класса показателей устойчивости и управляемости (на полигонных испытаниях не у всех водителей-испытателей получалось с первого раза целенаправленно перевернуть «Оку»). Также для прототипов серии «200» была разработана полностью новая коробка передач (А. Романчук).

Сильно повредила работам по «Оке» произведённая в конце 1984 года по требованию Госстандарта остановка производства на СМЗ в связи с неудовлетворительным качеством продукции — после этого все силы завода были направлены на устранение обнаруженных дефектов текущей модели. Тем не менее, работы по выпуску документации для изготовления опытных образцов II серии были продолжены.

В 1985 — начале 1986 года было собрано 16 экземпляров опытных образцов II серии, из них два — в Серпухове, причём их кузова были сварены уже из панелей серпуховского производства. Эти два образца имели электровакуумный привод сцепления, обеспечивавший полуавтоматическое переключение передач без выжима педали.

К этому времени к работе над автомобилем подключился и Камский автозавод (руководитель проекта И. Смирнов). Впоследствии КамАЗом было освоено производство агрегатов передней и задней подвесок, регулятора давления задних тормозов, подрамника, рулевого механизма, амортизаторов, которые он поставлял на ВАЗ и СМЗ.

Между тем, технологическая проработка двигателя 1101 показала, что его себестоимость не вписывается в требуемые экономические показатели. В результате в сентябре 1985 года было принято решение о полной унификации двигателя микролитражки с 1,3-литровым двигателем ВАЗ-2108.

За основу мотора с обозначением 1111 взяли средние два цилиндра мотора 2108 с двигающимися синхронно поршнями (на заводе этот мотор окрестили «пол-восьмого»). Так как конструкция в целом получалась несбалансированной, вместо двух «недостающих» поршней были применены балансирные валы, расположенные в картере двигателя по бокам от коленвала и вращающиеся в противофазе с ним. Согласованная с производственниками документация на него была выдана в ноябре 1985 года. Этот двигатель получился тяжелее и немного менее мощным, чем 1101 (на 0,3 кВт за счёт больших потерь на привод «восьмёрочных» водяного и масляного насосов), но намного дешевле в массовом производстве благодаря использованию серийных компонентов, а также — по той же причине — потенциально проще в ремонте.

В 1986 году были изготовлены опытные образцы III серии (серии «300») с двигателем 1111.

В 1987 году были проведены государственные приёмочные испытания «Оки» на Дмитровском полигоне, а также пробег в сторону Запорожья. По результатам испытаний автомобиль был рекомендован к постановке на производство.

В 1988 году была изготовлена опытно-промышленная партия из 300 автомобилей. Производство велось не на основном конвейере ВАЗа, а в отдельно стоящем 62-м заводском корпусе.

История производства

Массовое производство автомобилей ВАЗ-1111 «Кама» (почти копии выпускавшейся «Оки») предполагалось в татарстанском городе Елабуга на реке Кама на Елабужском заводе легковых автомобилей (ЕлАЗ), в который в 1988 году был в рамках идеологической компании по «конверсии» военно-промышленного комплекса и увеличению выпуска товаров народного потребления перепрофилирован несостоявшейся Камский тракторно-технический завод, под предлогом снизившейся народно-хозяйственной и военно-стратегической необходимости в тракторах и танках. Равный по масштабу АвтоВАЗу, ЕлАЗ должен был производить 900 тысяч в год автомобилей ВАЗ-1111, его работники и их семьи должны были резко увеличить население Елабуги до 300—400 тысяч человек, а от новых жилых кварталов Елабуги до промплощадки завода и до Набережных Челнов должен был быть пущен скоростной трамвай. Ввиду ликвидации плановой социалистической экономики и затем распада СССР, ЕлАЗ позже реализовался не в задуманном виде, в малосерийном лицензионном производстве иностранных автомобилей, а автомобили ВАЗ-1111 производились в меньших масштабах на других автозаводах[2].

После перехода к рыночному ценообразованию и расчётам в валюте Волжский автозавод посчитал для себя выпуск 20 тыс. дешевых малолитражек в год экономически нерентабельным. Поэтому в 1995 году производство модели ВАЗ-1111 «Ока» было полностью передано в Серпухов на СеАЗ (бывший СМЗ) и в Набережные Челны на ЗМА (легковое подразделение КамАЗа, ныне завод Соллерс). Примерно в то же время был разработан 0,75-литровый 2-цилиндровый 33-сильный двигатель взамен 0,65-литрового 29,7-сильного. Новый 33-сильный двигатель ВАЗ-11113 также представлял собой «половинку» более мощного и тяговитого 1,5-литрового мотора ВАЗ-21083.

В конце 1998 года, после дефолта и резкой девальвации рубля, микроавтомобиль «Ока» оказался одним из наиболее дешёвых в мире четырёхколёсных средств передвижения, что резко подстегнуло его популярность на внутреннем и внешнем рынках. До 2005 года ЗМА и СеАЗ постоянно наращивали производство единственной российской модели сегмента «А», но в дальнейшем спрос на морально устаревшую «Оку» стал падать из-за ревальвации рубля и импорта более современных автомобилей (прежде всего узбекского Daewoo Matiz и китайских аналогов). Кроме того, ВАЗ свернул производство двигателя для «Оки», посчитав нерентабельным его дальнейшую адаптацию под нормы Евро-2, вводимые в России с 2006 года, что требовало замены дешёвого карбюратора на дорогую систему впрыска и применение каталитического нейтрализатора в системе выпуска.

В 2006 году производство «Оки» на ЗМА было прекращено в связи с покупкой данного предприятия компанией «Северсталь-авто» (ныне Sollers). На оставшемся единственным производителем «Оки» СеАЗе в 2006 году было налажено производство её модификации СеАЗ-11116 с импортным китайским 3-цилиндровым 1,0-литровым инжекторным двигателем (лицензионный мотор от Daihatsu Charade G10), а в 2007 году сделана попытка выпуска (произведена только опытно-промышленная партия) пикапов и фургонов подсемейства СеАЗ-11116-50, а также разработана усиленная версия пикапа СеАЗ-11116-60 полурамной конструкции, грузоподъёмностью 400 кг. Вскоре после этого СеАЗ прекратил производство автомобилей с русским двигателем, полностью перейдя на китайский агрегат.

За годы выпуска «Ока» регулярно подвергалась модернизации: неоднократно менялась панель приборов, система отопления и вентиляции кузова, а также некоторые кузовные детали, прежде всего пластиковый обвес, включая решётку радиатора и бамперы. Начали применяться колёса увеличенной размерности (13" вместо 12"). Устанавливаемый на СеАЗ-11116 китайский 3-цилиндровый двигатель развивает в полтора раза большую мощность (53 л.с. против 35 л.с.) при существенно меньшей шумности и вибрациях, что вместе с 5-ступенчатой КПП улучшило динамику разгона, повысило максимальную скорость, а также обеспечило выполнение экологических норм Евро-2, а с января 2008 года — Евро-3.

В ноябре 2008 года СеАЗ остановил выпуск «Оки» в связи с её нерентабельностью. До конца года были распроданы остатки товарных автомобилей, а с марта 2009 года СеАЗ находится в состоянии консервации и распродал лишнее оборудование, но при этом поддерживает ряд жизненно важных цехов, например, гальваники, в рабочем состоянии.

В январе 2013 года АвтоВАЗ объявил о планах возрождения в радикально модернизированном виде микролитражной «Оки» к 2020 году.

Модификации «Оки»

  • ВАЗ-1111 — базовая модель с 2-цилиндровым карбюраторным двигателем ВАЗ-1111 объёмом 0,65 литра. Выпускалась в 1988—1996 гг. на ВАЗе и СеАЗе(«Ока»), КамАЗе («Кама»);
  • ВАЗ-1111Э — экспериментальная модель с электроприводом[3]. См. также Рапан.
  • СеАЗ-1111-01 — социальная версия на базе ВАЗ-1111 для инвалидов без обеих ног;
  • СеАЗ-1111-02 — социальная версия на базе ВАЗ-1111 для инвалидов без одной ноги;
  • СеАЗ-1111-03 — социальная версия на базе ВАЗ-1111 для инвалидов без одной ноги и одной руки;
  • ВАЗ-11113 (LADA OKA) — модификация с 2-цилиндровым карбюраторным двигателем ВАЗ-11113 объёмом 0,75 литра. Выпускалась в 1996—2007 гг. В 2000 году на «Автоэкзотика-2000» демонстрировалась версия с 2-дверным кузовом седан с отдельным выступающим багажником объёмом 200 л;
  • СеАЗ-11113-01 — социальная версия на базе ВАЗ-11113 для инвалидов без обеих ног. В 2000 году на базе данной модификации был показан опытный образец «Ока Престиж» с мягким тентом в левой части крыши и поворотным водительским креслом;
  • СеАЗ-11113-02 — социальная версия на базе ВАЗ-11113 для инвалидов без одной ноги;
  • СеАЗ-11113-03 — социальная версия на базе ВАЗ-11113 для инвалидов без одной ноги и одной руки;
  • СеАЗ-11116 — модификация с китайским 3-цилиндровым инжекторным двигателем TJ FAW объёмом 1,0 литр, выпускавшаяся в 2007—2008 гг. СеАЗом;
  • СеАЗ-11116-01 — социальная версия на базе СеАЗ-11116 для инвалидов без обеих ног;
  • СеАЗ-11116-02 — социальная версия на базе СеАЗ-11116 для инвалидов без одной ноги;
  • СеАЗ «Ока Юниор» — мелкосерийная спортивная версия «Оки» для начинающих автогонщиков. Оснащалась защитными дугами, спортивным рулём и сиденьями с четырёхточечными ремнями безопасности;
  • СеАЗ «Спорт» — псевдогоночная версия «Оки» с дугами безопасности, сиденьями Sparco с четырёхточечным ремнём безопасности, креплением капота типа «спорт» и отключением «массы» из салона;
  • «Ока-Астро-11301» — мелкосерийная версия «Оки» выпускавшаяся в 2002—2006 гг. челнинской малой фирмой «Астро-кар» (позднее «Камский автосборочный завод») и оснащавшаяся дефорсированым до АИ-80 украинским карбюраторным двигателем МЕМЗ 245,1 объёмом 1,1 литра уровня Евро-0 и мощностью 49 л. с. Отличалась удлинённой колёсной базой (версия 11301) и расширенной колеёй передних колёс. Запасное колесо было перенесено в багажник. Данная конструкция оказалось слишком «сырой» из-за применения ряда «кустарных» деталей;
  • «Астро-113011» — тюнинговая версия «Оки» выпускавшаяся в 2006—2007 гг. в Набережных Челнах по индивидуальным заказам малой фирмой «Камский автосборочный завод» на базе серпуховских кузовов и оснащавшаяся украинским инжекторным двигателем МЕМЗ объёмом 1,1 литра уровня Евро-2. Отличалась только расширенной колеёй передних колёс;
  • ВАЗ-17013 «Тойма» — мелкосерийная коммерческая модель на базе камской «Оки». Оснащалась кузовом типа фургон с увеличенным задним свесом и пластиковой надстройкой увеличивавшей полезный объём грузового отсека до 1,5 м³. Грузоподъёмность — до 250 кг (без пассажира). «Тойма» выпускалась челнинской малой фирмой «Астро-кар» (позднее «Камский автосборочный завод») малыми партиями в 2000—2007 гг. Кроме базовой развозной модели «Тойма» существовали следующие специализированные версии: «милиция», «скорая помощь» и «социальная», с остеклённой надстройкой и различной планировкой салонов, однако, за пределы опытно-серийных образцов они не вышли;
  • ВАЗ-1301 «Гном» — опытный образец пикапа на базе камской «Оки». Конструкция шасси полурамная. Грузоподъёмность — до 350 кг (без пассажира). Серийно не производилась;
  • СеАЗ-11116-010-50 «Ока Фургон» и СеАЗ-11116-011-50 «Ока Пикап» — коммерческие модификации «Оки» на базе СеАЗ-11116 с кузовам типа фургон (с пластиковой надстройкой) и пикап (без надстройки). В 2007 году на СеАЗе была произведена единственная опытно-промышленная партия из 50 таких автомобилей.
  • СеАЗ-11116-010-52 «Ока Универсал» — коммерческая модификация «Оки» с кузовом типа фургонет (кузов хэтчбек с неостеклёнными боковинами и грузовым отсеком вместо задней части пассажирского салона). В 2007 году было произведено несколько опытных образцов.
  • СеАЗ-11116-60 «Ока Пикап с повышенной грузоподъёмностью» — коммерческая модификация «Оки» с кузовом типа пикап с отдельной бортовой платформой. В 2007 году было произведено несколько опытных образцов.
  • ТТМ-1901 «Беркут» — тяжелый снегоход (автосани) классической лыжно-гусеничной схемы для транспортировки личного состава и буксировки лыжников по пересеченной местности и снежной целине. Производится под заказ нижегородской фирмой «Транспорт» с использованием элементов кузова и светотехники «Оки». Пассажировместимость 2 чел, гр. 200 кг, п. м. 900 кг, уд. давление на поверхность 0,06 кг/см²; двигатель ВАЗ-21213 (80 л. с.), КПП 5-ст. мех., максимальная скорость 80 км/ч.

Особенности конструкции

 Проверить информацию.
Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье.
На странице обсуждения должны быть пояснения.

Кузов несущей конструкции, типа «трёхдверный хетчбэк». Так как в узком моторном отсеке с поперечно расположенным силовым агрегатом не оставалось места для полноценных лонжеронов, имевшихся у ВАЗ-2108, вместо них в качестве силовых элементов передка автомобиля были применены усиленные брызговики передних крыльев, которым было придано коробчатое сечение. Для крепления рычагов подвески и рулевого управления служил отъёмный подрамник, крепящийся к щиту передка и брызговикам крыльев в четырёх точках через резиновые подушки.

Двигатель 1111 — двухцилиндровый, разработаный на основе средних двух цилиндров мотора ВАЗ-2108 (11113 — на базе 21083) и широко унифицированный с ним. Поршни в нём движутся синхронно и приходят в верхнюю мёртвую точку одновременно, но рабочий такт происходит только в одном из них ([www.youtube.com/watch?v=7J3zyUE_VbU анимация работы]). Особенностью двигателя является пара уравновешивающих валов, расположенных в картере двигателя по бокам от коленвала и представляющих собой эксцентрики, призванные скомпенсировать момент инерции синхронного движения обоих поршней одновременно вверх и вниз. Уравновешивающие валы приводятся во вращение посредством косозубого зубчатого колёса на коленвале, со стороны маховика стартёра, и делают 1 оборот на каждый 1 оборот коленвала (ранний выход из строя текстолитовых шестерён балансировочных валов был распространённой неисправностью на ранних выпусках «Оки»; впоследствии текстолитовые шестерни были заменены полиамидными, что решило проблему). Подобный механизм применялся и на V-образных двигателях МеМЗ, которые устанавливались на автомобили серии «Запорожец».

Система охлаждения полностью аналогична системе ВАЗ-2108 и имеет в своём составе термостат, блокирующий движение жидкости через основной радиатор до достижения ею рабочей температуры. Насос охлаждающей жидкости используется тоже от двигателя ВАЗ-2108, что гарантирует уверенное охлаждение двигателя даже при высокой температуре окружающей среды. При низких температурах, однако, возможен недогрев двигателя до рабочей температуры вследствие сильного отбора тепла со стороны отопителя.

В системе питания применяется карбюратор оригинальной конструкции. В жаркую погоду возможно образование паровых пробок в топливной магистрали из-за высоких температур в подкапотном пространстве и отсутствия обратной магистрали циркуляции топлива. Тем не менее, карбюратор имеет изначально не используемый (с глухим отверстием) прилив на крышке под штуцер обратной топливной магистрали, позволяющий прокладывать её до топливного бака самостоятельно, чем полностью решается проблема подачи топлива.

Ходовая часть традиционная для переднеприводных машин ВАЗа. Передняя подвеска — типа «Макферсон» со стабилизатором поперечной устойчивости. Задняя подвеска — поперечная гибкая балка.

Тормозная система гидравлическая, с передними дисковыми и задними барабанными тормозами марки Brembo. Регулятор давления в задних тормозах находится под капотом, в отличие от большинства советских автомобилей, в которых он находится у заднего моста. Зазор в задних тормозных механизмах регулируется вручную, хотя изначально планировался механический автомат их регулировки.

Колёса имеют 12-дюймовый размер, а крепление их дисков к ступицам колёс осуществляется всего 3-мя гайками каждое. В форсированных версиях использовались ступицы с 4-мя гайками.

Интерьер очень скромен. Передняя панель изначального образца была максимально упрощена (по сути представляла собой открытые полки слева и справа от блока, заключавшего в себя спидометр и отопитель салона), комбинация приборов использовалась от ВАЗ-2101, из-за чего на моделях с 12-дюймовыми колесами показания спидометра и одометра отличаются фактическихК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2733 дня]. Вещевой ящик отсутствует. В салоне много металла, не прикрытого какими либо декоративными накладками. Часть машин комплектовалась улучшенной панелью приборов и дополнительными элементами отделки интерьера.

Конструкция имеет очень высокую степень унификации с другими автомобилями ВАЗ. Более трети деталей заимствована с ВАЗ-2101, ВАЗ-2103, ВАЗ-2108, ВАЗ-2121 и других.

Технические характеристики

  • Ёмкость АКБ — 30—44 А·ч
  • Мощность генератора — 800 Вт
  • Радиус разворота — 4,6 м
  • Подвеска спереди/сзади — Мак-Ферсон/упругая поперечная балка
  • Тормоза спереди/сзади — дисковые вентилируемые/барабанные
  • Шины — 135/80 R12
  • Объём масляного картера — 3,2

Безопасность

По результатам некоторых краш-тестов[4][5][6], «Ока» набирает более высокие баллы, чем «классика» ВАЗ (потомки ВАЗ-2101), что частично развенчивает бытующий миф об «Оке» как о «капсуле смерти». Однако её безопасность далека от современных автомобилей того же класса. Наиболее существенный недостаток — короткий передок (обратная сторона компактности автомобиля) и отсутствие коробчатых передних лонжеронов: их роль у «Оки» играют брызговики моторного отсека с локальным усилением, не обладающие достаточным потенциалом энергопоглощающей деформации. Запасное колесо, как и у «Нивы», находится под капотом, что предположительно влияет на деформацию салона при лобовом столкновении. Из-за широких дверных проемов пороги не выдерживают сильных ударов. Из-за некачественной сварки бывали случаи разрыва кузовных деталей. У экспертов вызывает сомнения применимость использованной методики EuroNCAP для подобных случаев: «Методика не способна достаточно адекватно отделить катастрофически небезопасные автомобили от просто небезопасных»[7].

В игровой и сувенирной индустрии

  • Фирма «ДИК»: масштаб 1:43 — малый тираж.
  • Фирма «Миниград»: масштаб 1:43 — малый тираж и промышленный тираж
  • Издательство «ДеАгостини» — сборник «Автолегенды СССР»: масштаб 1:43 — промышленный тираж (начало выпуска: март 2011 года).

См. также

Автомобили соцобеспечения

Напишите отзыв о статье "Ока (автомобиль)"

Примечания

  1. ↑ [auto.mail.ru/article.html?id=39758 «АвтоВАЗ» хочет возродить «Оку»]
  2. ↑ [www.elaz.ru/about/history.php История создания и развития предприятия]
  3. ↑ [7verst.ru/old/vaz_mdls/1111e/1111e.htm ВАЗ-1111э]
  4. ↑ [www.autoreview.ru/new_site/year2002/n09/crush/1.htm Краш-тест «Авторевю» ВАЗ-11113 СеАЗ (Серпухов)]
  5. ↑ [www.autoreview.ru/new_site/year2002/n11/boom/1.htm Краш-тест «Авторевю» ВАЗ-11113 ЗМА (КамАЗ)]
  6. ↑ [cartest.omega.kz/crash/seaz_11116.html Краш-тест СеАЗ-11116, проведён производителем на полигоне в г. Дмитрове]
  7. ↑ [www.autoreview.ru/new_site/year2002/n11/boom/2.htm Авторевю № 11, 2002. Краш-тест. Ока/ВАЗ-11113 ЗМА (КамАЗ)]

Ссылки

  • [www.seaz.ru/ Официальный сайт завода СеАЗ]
Семейство Жигули (Лада, «классика»)
Семейство LADA Samara (Спутник)
Семейство Lada 110
Семейство LADA Samara 2 («Евросамара»)
Семейство Lada Kalina
Семейство Lada Kalina 2
Семейство Lada Priora
Семейство Lada Granta
Семейство Lada Largus
Семейство на платформе LADA B/C
Семейство на платформе Renault-Nissan B0
Микролитражные автомобили
ВАЗ-1111 («Ока») • ВАЗ-1121 • «Гном» • «Карат» • «Чебурашка»
Вседорожное семейство Нива (Лада 4x4)
Автомобили совместного производства
Прочие автомобили
Электромобили
Концепт-кары
Опытные образцы
Спортивные автомобили

Отрывок, характеризующий Ока (автомобиль)

– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.


Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».


Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Ока_(автомобиль)&oldid=81590764»