Палаврич, Сеада

Сеада Палаврич (босн. Seada Palavrić; р. 10 ноября 1954, Тузла, НРБиГ, ФНРЮ) — Председатель в Конституционном Суде Боснии и Герцеговины.

Окончила факультет права в Университете Сараева в 1984 году и защитила диссертацию в 1995 году. После завершения своего исследования, она начала работать в качестве юрисконсульта в компании «Termoelektrana» Тузлы, а потом в качестве старшего юрисконсульта для представления и имущественных дел. В период с 1993 по 2002 г. она была назначена районным инспектором труда и секретарём Тузлинского районного собрания. Она занимала должности Секретаря Тузла-Подринье Кантон Ассамблеи и Кантонов Адвокат Тузлы-Подринье. Она также занимала должность Помощника Министра Юстиции Федерации Боснии и Герцеговины и боснийского Правительства Офицера Связи в Комиссии по Правам Человека для Боснии и Герцеговины и Омбудсмен для Боснии и Герцеговины. С 1996 до 2002 года она была представителем в палате Представителей боснийского Парламента, а с 2002 по 2005 год она была представителем в палате Представителей Парламента Боснии и Герцеговины. 6 декабря 2005 года она была назначена Судьёй Конституционного Суда Боснии и Герцеговины.

Она приняла участие в ряде круглых столов, конференций, семинаров, ознакомительных поездок, общественных слушаний, посвящённых теме защиты прав человека и основных свобод, организованный местными и международными неправительственными организациями и государственными органами, ОБСЕ, Европейского Парламента. Она был членом боснийских экспертов, участвующих в Арбитраже в соответствии с Решением верховного Представителя для Боснии и Герцеговины и членом верховного Представителя Комиссии по Поправкам в Конституцию Боснии и Герцеговины, созданная после принятия Конституционного Суда Боснии и Герцеговины Решения о государствообразующих народах. Она опубликованы многочисленные профессиональные статьи в «наших продуктах», выпущенных Гражданским Обществом, Центром Содействия.

Ссылки

• [www.ccbh.ba/bos/ Конституционный Суд Боснии и Герцеговины]

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Палаврич, Сеада

Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал: