Северная сторона (Севастополь)

Северная сторона
Вид с Северной стороны на ночной Севастополь
44°38′11″ с. ш. 33°33′30″ в. д.44.636282° с. ш. 33.558382° в. д. / 44.636282; 33.558382
Город:	Севастополь
Административный район города:	Нахимовский район
Первое упоминание:	начало XIX века

Се́верная сторона́ — исторический район Севастополя, расположенный на северном берегу Севастопольской бухты, входит в состав территории Нахимовского района.

До XIX века здесь не было жилого посёлка, находились только отдельные дома, а также русские фортификации: Константиновская батарея, Михайловская батарея и Северное укрепление, а восточнее, в нынешнем посёлке Голландия — также загородные дачи. На мысу восточнее бухты Северной во время первой обороны Севастополя располагалась батарея № 4 и госпиталь, в котором работал Н. И. Пирогов и скончался адмирал П. С. Нахимов.

В начале XX века на Северной стороне возник посёлок Бартеньевка, затем, уже в послевоенный период была застроена территория вблизи площади Захарова и построен микрорайон Радиогорка. Тогда же здесь появились научно-исследовательские предприятия и другие учреждения. Северная сторона, в основном, застроена малоэтажным частным сектором. Главные улицы района — Челюскинцев, Леваневского, Циолковского, Богданова, Симонок.

В районе расположен один из лучших песчаных пляжей Севастополя — Учкуевка, рядом с ним одноимённый парк; в XVIII веке эта местность принадлежала адмиралу Фёдору Ушакову.

На Северной стороне находятся причалы, связывающие эту часть города пассажирскими катерами с центром — на площади Захарова, в Радиогорке и Голландии. На площади Захарова также есть паромная переправа и автостанция «Северная». Ближайшая железнодорожная станция — Мекензиевы горы.

Памятники истории и культуры

• Братское кладбище
• Свято-Никольская церковь
• Екатерининская миля
• Константиновская батарея
• Михайловская батарея
• Северное укрепление
• Памятник 2-й гвардейской армии

Свято-Никольская церковь		Константиновская батарея		Памятник 2-й гвардейской армии

Ссылки

• [geokrym.narod.ru/sevtoponim/s.htm Топонимы Севастополя]

Отрывок, характеризующий Северная сторона (Севастополь)

– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.