Северноэтрусские алфавиты
| северноэтрусские алфавиты | |
| Тип письма: | |
|---|---|
| Языки: | |
| Место возникновения: | |
| Период: |
VI век до н. э. (венетский) — I век до н. э. |
| Статус: |
дешифровано / частично дешифровано (из Магре) |
| Направление письма: |
слева направо / справа налево |
| Знаков: |
21 в венетском, 17 из Магре, 16 из Больцано, 14 из Сондрио, 14 в лепонтийском |
| Происхождение: | |
| Развилось в: | |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Северноэтрусские, или альпийские алфавиты — 5 алфавитов, произошедших от этрусского и использовавшиеся различными языками в Альпах.
Содержание
История
Всего различают 5 различных северноэтрусских алфавитов, по месту обнаружения надписей:
- лепонтийский алфавит — надписи из Лугано;
- алфавит из Сондрио;
- алфавит из Больцано;
- алфавит из Магре;
- венетский алфавит — надписи из Венеции и Эсте.
Наиболее ранним считается венетский алфавит, надписи на котором относятся к VI веку до н. э. Наиболее поздние надписи относятся к I веку до н. э., то есть ко времени, когда собственно этрусский алфавит уже давно вышел из употребления. Своё происхождение северноэтрусские алфавиты берут от раннего варианта этрусского алфавита. Направление письма было разнообразным: как слева направо, так и справа налево.
Лепонтийский алфавит
Лепонтийский алфавит (надписи из Лугано, или, как его ещё называют, лигурийско-кельтский, так как племя лепонтиев было, вероятно, смешанного кельто-лигурийского происхождения) состоял из 14 знаков: A, E, I, K, L, M, N, KS, O, P, R, S, T, U. Надписи, выполненные данным алфавитом, сделаны на лепонтийском языке, одном из кельтских языков.
Алфавит из Сондрио
Алфавит из Сондрио также состоял из 14 знаков: A, B, C, E, Z, I, L, M, N, O, P, S, T, U. Надписи, сделанные данным алфавитом, были ретоязычными.
Алфавит из Больцано
Алфавит из Больцано состоял из 16 знаков: A, E, V, I, K, L, M, N, P, Ś, R, S, T, U, Ф, Х.
Алфавит из Магре
Алфавит из Магре (провинция Виченца) представлен крайне малочисленными надписями на фрагментах оленьих рогов. Также ряд коротких надписей, сделанных этой разновидностью северноэтрусских алфавитов, был обнаружен в Вероне и Падуе. Алфавит состоял из 17 знаков: A, E, V, H, I, K, L, M, N, Ś, R, S, T, U, Ф, Х, ?. Значение последнего знака неизвестно. Надписи, сделанные этим письмом, были ретоязычными.
Венетский алфавит
Венетский язык (не путать с венедами — западными славянами) относился к отдельной исчезнувшей ветви индоевропейской семьи. Алфавит состоял из 21 знака: A, E, V, Z, H, Θ, I, K, L, M, N, KS, O, P, Ś, R, S, T, U, Ф, Х, звук f передавался сочетанием W+H. Надписи из Эсте снабжены особой «пунктуацией», значение которой до сих пор не установлено. По одной из теорий, эти знаки обозначали ударение, но, как заметил австрийский учёный Феттер, они не могли передавать ударение, так как большинство из этих точек стоят над знаками для согласных. Исходя из этого, он предполагает, что отсутствие точки означает открытый слог, то есть слог, оканчивающийся на гласный звук, нормальный для языка венетов, а наличие точки — закрытый, отличающийся от нормы слог.
Влияние на другие письменности
Наиболее распространённой теорией происхождения рун является теория об их происхождении из северноэтрусских алфавитов; её предложил в 1828 году учёный Марстандер.
Напишите отзыв о статье "Северноэтрусские алфавиты"
Литература
Дирингер, Дэвид. Глава IX. Этрусский алфавит и его ответвления в древней Италии: Венедский алфавит, Северноэтрусские алфавиты // «Алфавит». — М.: Издательство иностранной литературы, 1963. — С. 571-574. — 655 с.
Отрывок, характеризующий Северноэтрусские алфавиты
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
